Судьба моя – Россия. Иван Варфоломеев

газетно-журнального репортёра. Журналистами были писатели и поэты Николай Некрасов, Максим Горький, Владимир Маяковский, Аркадий Гайдар, Константин Паустовский, Константин Симонов… Кстати, в одной из своих публикаций Иван Варфоломеев вспоминает: кинолента по книге Константина Симонова «Живые и мёртвые» разбудила в его душе жгучее желание стать военным корреспондентом. И он стал им, сначала в периферийных военных газетах, а после – в главной армейской газете, в штате которой служил-трудился когда‐то и сам Симонов. К месту будет сказать, что в сборнике, среди прекрасных по форме и содержанию стихов из раздела любовной лирики, есть стихотворение, посвящённое любви Константина Симонова и Валентины Серовой:

      И хлынули, шумя струями,

      Дожди, души тревожа тишь,

      Сбегая мутными ручьями

      По стокам неуютных крыш.

      Не под такой ли шум небесный

      В своих стихах с заветным «Жди…»

      Поведал нам поэт известный

      Про грусть и «жёлтые дожди»?

      Хорошо знаком с работой автора Ивана Варфоломеева в качестве военного корреспондента. Его творческие командировки по всей необъятной, ещё не разрушенной перестройкой стране, репортажи, статьи, очерки время от времени перемежались с литературными зарисовками, эссе, рассказами. Напряжённая, добросовестная сосредоточенность на освещении текущих событий (по-симоновски, «жив ты или помер, главное, чтоб в номер…») не позволяла замахиваться на серьёзные и объёмные литературные вещи. Кроме того, сказывалась зависимость от тогдашней цензуры, которая в военной периодике была особенно жёсткой. Но то и другое исчезло после того, как, отдав Родине тридцать с лишним лет военной службы, автор уволился в запас, а в ходе перестройки у него появилась возможность творить в свободном пространстве. То есть наступило время, когда творческие люди стали зависимы лишь от цензуры собственной совести и гражданской ответственности. Не случайно, опять же по признанию самого автора, одно из первых его значимых стихотворений появилось на странице портала Проза ру. Оно было навеяно интересом к древней и трагической истории России, грустью и любовью к ней («На дальнем блокпосту». 08.10.2014). Вот выдержка:

      Весь потемнел Приокский дол

      От полчищ грозного Батыя,

      И прячешь ты детей в подпол,

      Молясь на образа святые.

      Свистит стрела, вонзаясь в дом,

      Зовут на поле брани трубы,

      И ратник, в облике моём,

      Тебя целует крепко в губы.

      И молвит: «Смерти не боюсь.

      Бьюсь за Святую нашу Русь!»

      Основная тема сборника «Судьба моя – Россия» композиционно раскрывается в девяти его разделах, художественно-смысловую суть которых отражают уже сами их названия: «Вечный круг», «Когда идёт война», «Весна – в селенская любовь», «Лето и лета», «Предзимье», «Зима – краса-кудесница», «Верность, Бог и любовь», «Добро над злом (юмор, ирония, сатира)», «Родство крови и души». Объединительным же рефреном всех разделов звучит мысль, выраженная в авторских строках: «Русь! На этом белом свете ты как мать в моей судьбе. Всей душой и после смерти верен буду я тебе». Оставляя незыблемыми исторические факты, не исключая и современных, автор, отметивший год с лишним назад своё восьмидесятилетие, на основе большого жизненного опыта, свидетельств родных, близких ему людей и своих соотечественников пытается осмыслить, оценить, угадать перспективу прошлого, настоящего и будущего нашей Руси-России, нашего русского, российского народа:

      Но всё ж не зря приходит старость:

      Преодолев мышленья узость,

      То, что от юности осталось,

      Лета дают нам шанс на мудрость.

(«Лето и лета»)

      В концептуальном стихотворении «Поезд жизни», отождествляя человеческую жизнь с поездкой из детства к станции «с названьем Старость», автор сборника подмечает:

      Горячность, визги, смех и слёзы…

      На вечер катит скоро поезд,

      Жизнь выдаёт свои прогнозы

      На часовой попутный пояс.

      И к старости нам, без сомненья,

      С хребтов, в закатной синей мгле,

      Жизнь дарит высшее прозренье

      Во всё живое на земле.

      В предзимнюю седую пору

      В вагонах жизнь уже иная.

      Всё чаще блещут в разговорах

      Философические знанья.

      Эти «философические знанья», или философскидиалектическое осмысление жизни в цельном единстве и борьбе всех её противоречий, характерно для многих других авторских произведений.

      Неба синь и тёмный лес,

      Мрак разгонят храма свечи.

      Человеческий прогресс

      Двигают противоречья.

      В глубь хочу их заглянуть

      Под ветров сухие звоны:

      Кажет там победный путь

      Скарабей