Средство от горя. Коди Делистрати

личностей, что в этой дискуссии часто разгораются страсти.

      Впервые прочитав о ПРГ, я заподозрил, что это расстройство может найтись и у меня, хотя не был в этом уверен. Многие из перечисленных симптомов ПРГ были мне знакомы: нарушение идентичности, ощущение бессмысленности жизни, избегание напоминаний о том, что человек умер, – однако самым ярким симптомом являлось эмоциональное оцепенение. После потери мамы я плакал всего однажды, и когда люди спрашивали меня, как я себя чувствую, я смотрел куда-то сквозь них. У меня все хорошо. Внешне я был «в порядке» – даже если внутренне чувствовал себя разбитым и оцепенелым.

      Я нашел несколько предварительных тестов на пролонгированную реакцию горя. Один из них, опубликованный в журнале[59] JAMA Psychiatry (соавтором этой статьи была Пригерсон), заявлен как «полезная мера самодиагностики, которую можно использовать для отслеживания синдрома и оценки его тяжести». Если вы набрали тридцать или более баллов, это «соответствует диагнозу ПРГ и является показанием для дальнейшего обследования и лечения».

      По сути, этот опросник обобщает симптомы с помощью тринадцати вопросов, подобных нижеприведенным; на каждый из них можно ответить «Абсолютно нет», «Незначительно», «В некоторой степени», «Довольно сильно» или «Чрезмерно»:

      • Чувствуете ли вы тоску или печаль по умершему человеку?

      • Трудно ли вам справляться с повседневными делами, потому что вы много думаете об умершем человеке?

      • Чувствуете ли вы себя одиноко без умершего?

      Количество набранных мною баллов соответствовало диагнозу ПРГ. Если вы начнете опрашивать других людей, то окажется, что примерно 1[60]–7 %[61] скорбящих подпадают под параметры диагноза ПРГ. В случае неестественных смертей[62], таких как самоубийства, убийства и несчастные случаи, этот показатель гораздо выше.

      Тест я прошел, но по-прежнему было непонятно, что делать – как из-за новизны диагноза, так и из-за замешательства по поводу того, что именно этот тест означает для меня и моего конкретного горя. Но даже без дальнейшего обследования и формального лечения предварительные результаты теста побудили меня начать рассматривать свое горе (как бы я его ни определял) как нечто обоснованное и реальное, как часть моей жизни, с которой социально допустимо бороться и даже пытаться вылечить, что я уже и пытался делать, хоть и бессистемно.

      Диагноз ПРГ появился во время других прорывных исследований горя, в том числе при исследованиях «стойких» скорбящих[63], которые, по словам клинического психолога Колумбийского университета Джорджа Бонанно, не проявляют особых признаков горя даже после травмы или утраты; такие люди, по-видимому, вовсе не являются редкостью.

      В исследовании 2021 года Бонанно[64], возглавляющий Лабораторию утрат, травм и эмоций Колумбийского университета, и его команда проследили более чем за двумя тысячами испытуемых,

59

Prigerson H. G. et al. Prolonged Grief Disorder Diagnostic Criteria – Helping Those with Maladaptive Grief Responses. JAMA Psychiatry 79, no. 4 (2022).

60

Prigerson et al. Prolonged Grief Disorder.

61

Treml J. et al. Review of Prolonged Grief Disorder in ICD-11 and DSM-5-TR: Differences in Prevalence and Diagnostic Criteria. Frontiers in Psychiatry 15 (2024).

62

Lenferink L. I. M., Boelen P. A. DSM-5-TR Prolonged Grief Disorder Levels After Natural, COVID-19, and Unnatural Loss During the COVID-19 Pandemic. Journal of Affective Disorders Reports 12 (2023): 100516.

63

Schultebraucks K. et al. Discriminating Heterogeneous Trajectories of Resilience and Depression After Major Life Stressors Using Polygenic Scores. JAMA Psychiatry 78, no. 7 (2021): 744–752.

64

Там же.