Иван Грозный. Сергей Эдуардович Цветков

был невольным слушателем царской тайны, за которую он и поплатился своею жизнию. Вина его была следующая; находясь по своей должности в большом Московском дворце и будучи немного навеселе (выпивши), заблудился там, зашел в безлюдную часть дворца. Отыскивая выход, он пришел, наконец, в небольшой покой, смежный с царским жилищем, и там услышал громкий разговор Грозного царя с Малютой Скуратовым о князе Юрии, сыне Соломаниды Сабуровой. Грозный приказывает Малюте найти князя Юрия и избавить его от него. Малюта обещал царю исполнить это в точности и после этого разговора вышел в двери, перед которыми Сидорко едва стоял жив. Малюта увидел его, остановился; потом ушел опять к царю, после чего заключил Сидорко в темницу и там на дыбе запытал его до смерти вместе с отцом его Амельфой, пришедшим в Москву проведать сына». Конечно, остается непонятным, когда, кому и каким образом несчастный Сидорко успел поведать царскую тайну, но само долгожитие этой легенды стоит отметить. Можно представить, какое широкое хождение имели подобные слухи при жизни Грозного, если их передавали из уст в уста еще спустя три столетия!

      Итак, трон начал качаться под Грозным еще до его рождения. Несомненно, что для какой-то части бояр и княжат И ван Васильевич являлся незаконнорожденным, «выблядком», или его легко можно было представить таковым перед всем светом. Именно здесь кроются корни душевной драмы грозного царя; его характер формировался под косыми взглядами вельмож и оскорбительным шепотом за его спиной. Он мог ожидать рокового удара в любое время и отовсюду. Чтобы обезопасить себя, он, повзрослев, начал бить направо и налево, не разбирая истинных и мнимых врагов. Испуганный человек с ущемленным самолюбием получил прозвание Грозный.

      Первенец Василия был крещен в Троице-Сергиевом монастыре игуменом Иоасафом Скрипицыным, у мощей преподобного Сергия. Здесь игумен Даниил Переяславский держал младенца на своих руках во время литургии и носил его к причастию. Ребенок был наречен именем Иоанн, «еже есть Усекновение Честныя Главы», как сказано в летописи (то есть в честь Иоанна Крестителя). В этом была какая-то жуткая символика – сколько голов было обречено к «усекновению» носителем имени великого христианского мученика! В мамки маленькому князю была выбрана Аграфена Челяднина, сестра князя Ивана Федоровича Телепнева-Оболенского (и здесь опять напрашивается вопрос: случайно ли именно она?).

      Василий не знал, как выразить свою радость: сыпал золото в церковную казну, раздавал милостыню нищим, велел отворить все темницы и снял опалы со многих знатных людей. С утра до вечера во дворце толпились поздравители из самых отдаленных украин; пустынники, отшельники приходили благословить державного младенца в пеленах и были угощаемы за великокняжеским столом. Покровителям Москвы – святым угодникам митрополитам Петру и Алексию – Василий устроил богатые раки для мощей: для первого золотую, для второго серебряную. Через год, 29 августа 1531 года, в день ангела наследника,