Изгой. Михаил Челиста

от меня и в пол-оборота ко мне, и это очень кстати. В следующее же мгновение, левым кулаком, практически без размаха и резко, я бью его в область сердца. Он хватается за грудь и начинает складываться пополам. Пытаясь сделать вдох он, не смотря ни на что, наконец-то широко открывает свой поломанный рот. Пока его тело падает на пол, я, правой рукой, достаю из-за пояса ствол, приводя его в боевое состояние. Тот самый ПМ, с патроном уже в патроннике.

      – Н-не… – это Чеснок, попытался со мной договориться, прежде чем пуля пробивает ему череп, войдя ровно посередине лба и выйдя через затылок.

      – А-а… – Сидор оказался более понятливым и, наверное, попытался позвать кого-нибудь в помощь. Следующая пуля проделывает с его головой то же, что и с головой его подельника…

      Стрелял я не целясь, с бедра, но такому своему навыку удивлён не был, а просто как-то сторонне отметил про себя и всё…

      Теперь Ухань. Он уже почти очухался и тщетно пытается продышаться. До него произошедшее доходит по самой сути и на четвереньках, не спросив разрешения, он пытается от меня убежать. Догоняю. Хватаю его за шиворот и притянув его к себе, приподнимаю с колен – силы с избытком, да он и не особо сопротивляется – в шоке. Волоку его на то место, где только что стоял сам. Поднимаю его и ставлю на ноги, а он, наконец-то, пытается выдавить из себя какие-то звуки. Отстраняю его от себя и пока отклоняюсь сам, приставляю ствол к его виску. Ну а дальше… Самоубился Ухань, от тяжести наплывших угрызений совести.

      Полой рубашки протираю пистолет и вкладываю его в ещё тёплую правую руку, уже трупа. Сжимаю его ладонь вокруг рукоятки и приподняв отпускаю её, дав свободно и естественно упасть на пол, выпустив пистолет. Осмотревшись, ногой чуть отбрасываю ствол в сторону – так будет ещё естественней…

      Выстрелы, конечно же, были слышны. И даже несмотря на то, что многие жильцы, по всей видимости, за городом – почти ж уже суббота, кто-нибудь да услышал и уже сейчас набирает ноль и два.

      Всё равно обхожу пять комнат и из-за жалюзи осматриваю лоджии. По пути заглядываю в ванную и туалет. Заканчиваю на кухне. В квартире кроме них больше никого нет.

      Кухонный стол с едой – много чего. От этого вида сразу просыпается дикое желание что-нибудь съесть, вернее – сожрать! Не мудрено, желудок вообще пустой – шоколада будто бы и не было. Выхватываю что-то мясное и двигаясь в комнату, где я видел ноутбук, на ходу ем…

      Ситуация сюрр…

      Ноутбук стоит на столе – большой, и выключен.

      И мне нужно в нём найти, что у них есть на Дашу. Найти и стереть. Я, в той моей жизни, свободно мог бы работать сисадмином. Поэтому сейчас, у меня должно получиться

      Карандашиком, взятым со стола, открываю крышку и… дальше ничего не успеваю сделать – экран сам по себе вспыхивает нежно-голубым светом. Это что-то новенькое – блю-скрин при загрузке. Но это ещё не всё – на экране какая-то информация. Присматриваюсь…

      Шрифтом из-под ДОС написано: «Данные, интересующей Вас личности, уничтожены на всех носителях. Восстановление невозможно. Также уничтожены рукописные или печатные документы, архивов