Киберлорд. Антон Медведев

сижу за столиком в палате и ем. Удивительно приятно вновь ощутить вкус настоящей пищи. Картофельное пюре и кусочек отварной рыбы. И еще виноградный сок. Пища богов…

      Теперь я знаю, кто я. Не потому, что вспомнил, эта часть памяти все еще для меня недоступна. Меня просто познакомили с моим досье. Я – Дмитрий Авдеев, лейтенант военно-воздушных сил. Работал в технико-эксплуатационной части, занимался обслуживанием радиолокационного оборудования. Мне двадцать пять лет, я холост. Родственников нет – выяснилось, что мои родители погибли, когда мне было семь лет. Дальше было суворовское училище, после которого меня ждала единственно возможная в моем случае карьера – офицерская. Мое нынешнее состояние не связано с боевыми действиями – как я и предполагал, это результат катастрофы. Вертолет, на котором мы добирались до одного из авиаремонтных предприятий, потерпел аварию. Выжил только я, да и то чудом. Мне не светило даже инвалидное кресло – множественные травмы мозга, бригада хирургов восемь часов билась за мою жизнь. Но я все равно умирал, и тогда меня перевезли в секретную лабораторию министерства обороны. Здесь, в этом центре, мне и вживили опытный образец нейроимплантанта. Шансы на успех были равны нулю. Но я выкарабкался – чем до сих пор привожу в изумление своих спасителей.

      Главный человек в этом центре – генерал Виктор Левченко. Или просто Виктор Аркадьевич, как его здесь называют. Всегда одет в полевую армейскую форму, вид у него очень внушительный. Сейчас, после завтрака, у нас состоится с ним очередная беседа. Пока разговоры шли только о моем самочувствии. Моим лечением занимается профессор Валентин Кунц – совершенно жуткая личность, готовый персонаж для фильмов ужасов. Невысокий и лысоватый, в очках с толстыми стеклами. С тощей «академической» бородкой и вечной приторной улыбкой на тонких губах. Но главным, что сразу привлекало к нему внимание, была его механическая рука – именно ее жужжание я и слышал, валяясь в постели. На мой вопрос о руке профессора медсестра сообщила, что Кунц потерял правую руку во время какого-то эксперимента. Вместо нормальной руки он сам создал себе механическую – настоящее чудо технической мысли. Сам профессор в первую же нашу встречу не без самолюбования попросил не пугаться его руки и добавил, что пока она еще никого не убила. Мне этот человек очень не понравился, но именно он оказался создателем имплантанта, вживленного мне в голову. А значит, именно ему я обязан жизнью…

      Сок очень вкусный. Я выпил бы еще, но попросить стесняюсь. Кроме того, рацион питания подобран так, чтобы максимально способствовать моему выздоровлению – в картофельное пюре и в сок добавлены нужные мне микроэлементы. Впрочем, на вкусе пюре и сока это никак не сказывается.

      Я отодвигаю пустой стакан, тут же в палату заходит уже знакомая мне пожилая медсестра и, улыбнувшись, уносит поднос с едой. Едва она вышла, в палату зашел Левченко.

      – Ну и как наше самочувствие? – Губы Левченко сложились в улыбку. Правда, взгляд остается холодным, это меня несколько напрягает.

      – Гораздо