Подвиги неблагородного рыцарства. Сергей Константинович Самылкин

, на протяжении которого он преодолевал последний на сегодня участок тракта. Как назло не только разбитый и неухоженный, но и оказавшийся на его пути в самое неподходящее время. А точнее в тот самый час, когда рыцарь решился пересесть с верховых лошадей, утомлённых долгим переходом по размокшей дороге, на незаменимых боевых коней, которые теперь более других рисковали переломать ноги.

      Конечно в какой другой ситуации благоразумнее было бы устроить привал или сменить лошадей несмотря на потерю темпа, но только не сейчас. Ведь если бы он рискнул ещё дольше задержаться в пути, который уже и так чрезмерно затянулся из-за непогоды, то увидел бы перед собой только наглухо запертые на ночь ворота. После чего его мог ждать холодный приём от ночной стражи, а может быть даже ночлег в холодном и влажном поле, напитанном весенними дождями и грозящим болезнями. Так что рыцарь лишь немного замедлил коня и продолжил путь с намерением отныне ещё пристальнее следить за дорогой для того, чтобы, с Божьей милостью, избежать повторения неприятностей.

      Впрочем, мысли господина закономерно оставались загадкой для его юного спутника. Поэтому он не сразу замедлил своего жеребца и вскоре тот уже вышагивал бок о бок с господским конём, после чего со стороны стал хорошо виден тот факт что оба драгоценных животных были похожи друг на друга словно братья. Разве что Резвый был вороным в загаре и в полном согласии со своим прозванием более энергичным, а второй, серебристо-вороной, вёл себя спокойнее и будто напрашивался на имя Смирный, хотя на самом деле звался Верным.

      Так кони и держались наравне, пока юноша старательно подбирал почтительные слова, с которыми затем обратился к своему господину:

      – Пан, не сочтите мой вопрос за дерзость, но с вами всё в порядке?

      – А?! В порядке ли?! Конечно! Но скажи ка мне, парень, что со мной, твёрдо держащимся в седле всадником, могло случиться такого, чтобы тебе стоило без спросу начать этот разговор? Да ещё и с такого глупого вопроса? – в мимоходом брошенном на спутника взгляде рыцаря мелькнуло насмешливое выражение.

      – Не знаю… просто вы так громко ругались и я подумал будто произошло что-то дурное, – быстро поняв что ответ не пришёлся пану Хенеку по душе, юноша, благо не бывший беспросветным дуболомом, поспешил выкрутиться из ситуации неоднократно виденным им на протяжении жизни образом и незамедлительно продолжил, – так что решил предложить вам отхлебнуть доброго вина из наших запасов и скрасить этот пасмурный и, если говорить откровенно, паршивый день.

      Рыцарь ответил не сразу. Однако вскоре стало ясно что предложение пришлось ему по душе, ведь насмешливый блеск в глазах не превратился в кривую усмешку, а сменился довольной улыбкой.

      – Хм… а может вся задуманная твоим отцом затея не такая уж и безнадёжная. По крайней мере у тебя хватает ума на то, чтобы вовремя заботиться о моих нуждах, – произнёс пан Хенек, после чего протянул в сторону парня раскрытую ладонь, в которую без промедления был вложен бурдюк с вином.

      После этого рыцарь, помнивший о необходимости тщательно следить за дорогой, сделал несколько умеренных глотков и вернул немного полегчавший бурдюк юноше. После чего тот постепенно отстал от своего господина, аккуратно пристроившись за ним и его верховой лошадью, а также, чего греха таить, с облегчением выдохнув.

      Конечно пан Хенек оставался скуп на похвалу в отношении своего малоопытного спутника. Однако тот был счастлив уже оттого, что после нескольких недель совместного путешествия рыцарь во многом примирился с его присутствием, да перестал браниться и раздавать подзатыльники не за дело, а стоило только попасться ему на глаза. Из-за чего в свою очередь и сам юноша постепенно переставал думать что отец отдал его какому-то чёрту. Не иначе как из недовольства и в наказание за некие очень серьёзные прегрешения перед Богом и всеми родственниками. Притом не только перед живущими сейчас, а как принято говорить, до седьмого колена.

      В любом случае с остававшейся на сегодня частью путешествия по тракту всадники управились вовремя, после чего свернули на сельскую дорогу, к окончанию дня уже подсохшую и вновь становящуюся пригодной для нормального проезда телег или верховых. Вскоре после чего стала видна сначала расположившаяся на невысоком холме укреплённая усадьба, а затем и деревушка из дюжины дворов, располагавшаяся вокруг господского жилья.

      С момента как всадники свернули с тракта прошло всего полчаса, но вот они уже оказались возле закрытых ворот, с площадки над которыми их с любопытством рассматривали двое людей из гарнизона и пан, показательно упревший руки в бока.

      Хозяин усадьбы, а это не мог быть никто иной, явно наскоро накинул на себя насыщенно зелёное пальто без лишних украшений и фетровую шляпу с широким приподнятым краем, чтобы встретить гостей в приличном виде, поприветствовать их и, наконец, выяснить что они тут забыли в такое время. Но стоило ему в подробностях разглядеть не только фигуру, но и лицо рыцаря, как он скомандовал своим караульным открывать ворота и облокотившись о стену обратился к пану Хенеку:

      – Кого я вижу! Неужто сам пан Матиас Хенек почтил нас столь поздним визитом?!

      – Ваши глаза не обманывают вас,