Песня волка. Светлана Шавлюк

никакой роли. Хотя бы потому, что он ему был неизвестен.

      – Я не могу, – губы задрожали, а в голосе были слышны подступающие слезы. – Не хочу, – шепотом произнесла, чем вызвала недоумение и раздражение мужа.

      – Ты просто еще не поняла, – спокойно произнес он, – твой разум еще не смирился со случившимся. Нужно всего лишь довериться инстинктам, – он расстегнул потайной замок платья и начал стягивать наряд. Прижала платье руками. Шторы, висящие на окне, затрещали от напряжения из-за того, что затылком уперлась в окно, так сильно отклонившись от мужа в испуге. Решение пришло внезапно.

      – Если, – голос дрогнул, пришлось собрать всю свою силу и храбрость в кулак, чтобы выглядеть предельно убедительной, – если ты тронешь меня, я выброшусь из окна.

      – Ты не сделаешь этого, – криво улыбнулся он.

      Его черные пронзительные глаза заглядывали в самую душу, но я твердо встретила его взгляд, пытаясь показать всю серьезность своих намерений. Пусть я блефовала и, конечно же, не собиралась заканчивать жизнь самоубийством, но ему об этом знать не обязательно.

      – Ты моя жена! – с нажимом произнес он. Было в его голосе что-то особенное и неповторимое. Он проникал под кожу и вызывал странный зуд, желание вжать голову еще глубже и сделать все, что он потребует, но я всегда была упряма. Вздернула подбородок и процедила:

      – Я этого не хотела! – и не лукавила. Меня вообще не должно было быть в этой комнате, в этом доме и в этом мире. Но и настоящая Лана, из-за которой я попала в этот безумный мир, не горела желанием становиться хранительницей семейного очага. Иначе я бы уже отплясывала в ресторане «Рандеву» и договаривалась с одноклассниками не забывать друг друга.

      – Хорошо, – Крис проникся моей угрозой, – пусть будет по-твоему. Но спать ты будешь в моей постели, Лана, – он провел пальцем по щеке и спустился к шее. Чуть надавил на нежную кожу и коварно улыбнулся, словно знал, что от его прикосновения по телу понеслись мурашки. – Но ты не сможешь долго сопротивляться, – вкрадчивым шепотом очень уверенно заявил он, – ты и сама это понимаешь. Твое негодование пройдет, и на его смену придут другие чувства, гораздо ярче и сильнее этих. И тебе придется переступить через свою гордость, нравится тебе это или нет.

      И, словно в доказательство своих слов, он вновь поцеловал меня. Но не так, как в первый раз. Горячо, нежно, слегка прикусив нижнюю губу. Я не отвечала, изображая каменную статую, но чувствовала, что мое напускное безразличие гаснет под натиском ярких ощущений, которые дарили губы довольно симпатичного мужчины.

      Он отстранился, лукаво улыбнулся, заметив что-то в моих глазах, развернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Все внутри содрогнулось от этого глухого звука. Словно от него все мои мечты и планы разлетелись мелкими осколками. Но самое мерзкое – внутренний голос шептал, что мужчина неспроста был настолько уверен в своих словах. Он знал, что говорил, и червячок сомнения в правильности своего решения тут же начал грызть меня. Почему-то