.

Ланы молча направлял автомобиль. Мы ехали на мою свадьбу. Мало того, что это событие оказалось для меня совершенно неожиданным и нежеланным, так оно еще и не укладывалось в мое представление о том, как должно пройти это значимое торжество. Один из главных дней в жизни каждой девушки представлялся мне в головокружительной дымке радостного волнения, предвкушения, праздничной суеты, в окружении шикарных нарядов и атмосферы помпезности. Но я сидела в полном одиночестве на заднем сидении автомобиля в белом балахоне из плотного хлопка длиной чуть ниже колена. Даже белье и обувь запретили надевать. Волосы мои в творческом беспорядке свободно спадали по спине, а вкупе с моим невыспавшимся изможденным видом, выглядела я так, будто ехала не на собственную свадьбу, а на собственные похороны. В общем-то, и настроение было таким, что я без раздумий и посторонней помощи забралась бы в гроб. Хотелось поплакать, пожалеть себя, но играющий роль моего отца мужчина стальным голосом приказал не плакать, и почему-то не получалось нарушить его приказ, хоть очень хотелось. Хотя бы назло ему и всему миру. Я все глубже погружалась в безразличие, которое убаюкивало и дарило столь необходимое мне спокойствие. Бежать некуда, все происходящие напоминало дурной сон, вырваться из объятий которого не представлялось возможным. Ясно понимала лишь одно – если бы судьба предоставила мне возможность встретиться с той, по воле которой я оказалась посреди бушующего океана абсурда и невозможностей, я бы придушила эгоистичную Лану. И даже совесть своими острыми зубами не стала бы грызть и еще больше ранить мою теперь искалеченную душу.

      Ехать пришлось долго. Даже несмотря на пустые улицы и свободные дороги, двигались медленно, размеренно, словно псевдоотец предоставлял возможность рассмотреть место, в котором мне предстояло жить. Хотя он знал, что я не планировала задерживаться надолго и всей душой желала вернуться в привычную жизнь. По ощущениям прошел час, когда я поняла, что среди деревьев больше не мелькают темные проплешины домов. Даже напугалась. На секунду подумала, что мысли о похоронах не так уж и далеки от истины. Сейчас выбросят где-нибудь в дремучем лесу и оставят на съедение волкам. Или по голове дадут и прикопают под раскидистыми ветками вековых деревьев. Поежилась от неприглядных картин, которые вспыхивали в воображении, сменяя друг друга. И во всех я умирала в муках, проклиная несправедливость жизни. Но потом рассудок все же вытеснил душераздирающие мысли и вселил мне слабую уверенность в собственной безопасности. Зачем-то же отец Ланы провел со мной небольшую разъясняющую беседу, если тот разговор можно так обозначить, к тому же, мне показалось, что эта свадьба для него была самым важным событием. Даже по собственной дочери не горевал, радовался, что ее тело, пусть и с чужой и незнакомой душой, осталось живо и относительно здорово.

      Мы остановились на небольшом асфальтированном пятачке, который вторгался в лесную чащу. Рядом стояла еще одна похожая машина. Пустая. Приказным тоном меня попросили