Мои первые звёзды. Вторжение. Дмитрий Коханов

крикнул Лёша. Рома отпустил носилки, спустился за болгаркой и быстро вернулся. Тем временем мы с Костей освободились от своей ноши и я подменил Романа на носилках.

      – Так, сюда их ставьте, сейчас парни ноги освободят и будем вытаскивать. Сань, медики далеко?

      – Не, за тем домом, метров триста, – ткнул он в ближайшие развалины. – Но без машины. Машин не хватает.

      – Понятно… Кость, давай к ним, скажи, что мы сейчас тяжёлого принесём.

      – Окей!

      Витя, качая головой, ощупал рёбра девушки, потом показал взглядом на её бок, а сам занялся сломанной рукой. Я перегнулся и посмотрел на правый бок, из него с самого края торчала арматура.

      – Вот чёрт!

      – Не критично, скорее всего органы не задеты, но когда снимем, будет много крови, надо чем-то закрыть отверстия.

      – Давай моей кофтой, в ней всё равно жарко, – предложил Саня, стаскивая свой сине-серый кардиган.

      Витя кивнул. Парни закончили пилить четвёртую арматурину и втроём быстро освободили ноги девушки, на первый взгляд целые.

      – Так, смотрите, вы вчетвером её поднимаете, я буду помогать. Олег, будешь держать руку в максимально неподвижном состоянии. Когда снимем её с арматуры, я закрою раны и только тогда положите на носилки. Так, по моей команде, медленно! Поехали…

      Смотреть на это было тяжело и я сосредоточился на лице девушки. Она была молода, сложно сказать сколько лет, из-за пыли и ссадин, покрывавших лицо, и, не смотря на это, я видел, что девушка красивая. У неё были такие милые и такие сейчас спокойные черты лица. Мне очень хотелось, чтобы она выжила. Чтобы все выжили.

      Когда мы с Саней спускались, вернулся Костя с двумя медбратьями. Мы опустили носилки на землю, и они, раскрыв свои сумки, склонились над девушкой. Я не смотрел, я оглядывал развалины и пытался спрогнозировать, что будет дальше. Вариантов было много, но все они были не радужными. В то, что пришельцы побомбят нас и улетят навсегда восвояси, верилось с трудом. Это было из области ещё большей фантастики, чем сам факт их появления. И что в связи со всем этим делать, как бороться, я сейчас не представлял. Нет, если они высадят десант, я конечно же пойду в ополченцы, в партизаны, в регулярную армию, да хоть в одиночку буду бить этих гадов. Но пока всё происходит в воздухе, я ничего не мог сделать, я даже близко не представлял, как управлять хоть чем-то летающим размерами больше квадрокоптера. И это злило, хотелось действовать.

      Тем временем, медики отпустили всех, кроме меня, так как я показался им самым крепким. Один из них обработал мне разодранные руки и ноги, затем по телефону договорился на счёт машины, мы подхватили носилки и пошли куда-то. Я шёл сзади, а второй медик двигался рядом с носилками, придерживая кислородную маску с баллоном. На руку наложили шину, девушка медленно и глубоко дышала, по прежнему не приходя в сознание.

      – Как она? – спросил я тихо.

      – Жить будет, – невесело отшутился медбрат, потом подумал и уже мягче, вздохнув, продолжил. – Средней тяжести, критических повреждений не наблюдаем, хотя нужно