Ты либо мой, либо мёртв. Мира Морте

ак на прозрачное стекло, а потом сказала:– Ты мне неинтересен.

      С тех пор он перестал пытаться.

      В школе его даже не били, потому что он сам по себе выглядел так, словно жизнь уже хорошенько его потрепала. Он был тем парнем, который во время обеда сидел в углу, вонзая вилку в пластиковый поднос снова и снова. Будто бы практикуясь.

      Он всегда выбирал странное.

      В книгах – истории, где люди сходили с ума. В фильмах – те, где герои проигрывали. В жизни – ту, от которой следовало бы держаться подальше.

      Он не верил в любовь. Во всяком случае, не в ту, что показывают в кино. Любовь для него была болезнью, медленным ядом, от которого невозможно избавиться.

      И тогда появилась Эвелина.

      Э. ***

      В тот вечер, Виктор брёл по мокрым улицам, вдыхая запах дождя и асфальта. Он не знал, что за ним наблюдают. Люди проходили мимо – шумные, живые, настоящие. Он не был ни шумным, ни живым, ни настоящим. Поэтому Эвелина заметила его сразу.

      Она всегда выбирала сломанных. Их было легко отличить: сутулые плечи, руки в карманах, отстранённый взгляд. Они никогда не смотрели вверх – будто знали, что там ничего хорошего. Она пошла за ним неторопливо, изучая.

      Ростом он был выше, чем казался на первый взгляд – слишком худой, угловатый. Лицо бледное, скулы острые, под глазами тени. Эвелина улыбнулась. Он был идеален.

      Она ускорила шаг.

      В. ***

      Когда поравнялась с ним, Виктор будто бы почувствовал её присутствие прежде, чем увидел. Холодный ветер, легкий аромат чего-то пряного, почти сладкого. Неожиданное чувство – как будто кто-то вот-вот окликнет его.

      Он обернулся.

      И вот тогда всё началось.

      – Ты всегда так ходишь?

      Виктор вздрогнул. Голос рядом появился неожиданно, словно кто-то выдернул его из мыслей. Он даже не сразу понял, что слова адресованы ему.

      Он шёл чуть сутулясь, засунув руки в карманы куртки. Дождь закончился, но в воздухе всё ещё пахло сыростью и бензином. Люди вокруг были обычными тенями, шелестели одеждой, гудели голосами, смеялись.

      Никто не говорил с ним. Никогда.

      Кроме неё.

      – Что? – он повернул голову.

      Она шла рядом, чуть опережая, но не торопилась. Высокая, худая, чёрные длинные волосы рассыпались по плечам. В свете уличных фонарей её кожа казалась почти светящейся. Нереальной. В ее глазах было что-то, от чего у нормального человека закралась бы тревога. Но Виктор не был нормальным. Он смотрел на неё, а она смотрела на него. Видела его.

      – Задумчиво. – Она слегка склонила голову набок, разглядывая его, будто решала, понравился он ей или нет. – Будто несёшь на себе груз всего мира.

      Виктор замедлил шаг, невольно нахмурился. Она улыбнулась. Девушка смотрела на него слишком уверенно. Как будто знала что-то, чего не знал он сам.

      – Ты кто?

      – Эвелина. – Она чуть склонила голову.

      – Я… Виктор.

      – Знаю.

      – Откуда?

      Эвелина улыбнулась уголками губ.

      – Ты выглядишь так, будто ищешь что-то.

      – Я не… – Виктор запнулся. Он действительно не знал, что ответить.

      Она продолжала идти, и он, сам того не осознавая, шёл рядом.

      Она не ждала ответа.

      – Если ты не знаешь, куда идёшь, – продолжила она, – пойдём со мной.

      Виктор усмехнулся и остановился.

      – Это какая-то странная шутка?

      – А тебе нравится странное?

      Виктор вдруг почувствовал, как внутри что-то дернулось.

      Он всегда выбирал странное. И вот тогда он понял.

      Это может стать самым странным, самым неправильным и самым прекрасным, что случится в его жизни.

      И он пошёл за ней.

      ***

      Они свернули с шумной улицы, и Виктор понял, что они спускаются вниз.

      Здесь пахло мокрым бетоном, пылью и чем-то металлическим – как ржавчина на монетах. Его любимый запах. Жёлтый свет редких ламп делал стены ещё более серыми. Гулкое эхо их шагов разносилось по пустому туннелю.

      – Куда мы идём? – спросил Виктор.

      – Ты испугался? – усмехнулась Эвелина.

      – Нет. Просто странное место для прогулки.

      – Мне нравятся такие. Здесь нет никого, кроме нас.

      Она провела пальцами по стене, будто читала её рельеф, потом повернулась к нему.

      – Ты часто уходишь с незнакомками в подземные переходы?

      Виктор посмотрел на неё. В полумраке она казалась ещё более нереальной – бледное лицо, чёрные волосы, почти неоновый блик на губах.

      – Ты не похожа на незнакомку.

      – Почему?

      – Потому что ты сразу говоришь так, будто давно меня знаешь.

      Эвелина улыбнулась.

      – Может,