У горизонта событий. Том I. Наталья Макаревская

взирал на свою тело со стороны – глазами адмирала, Тэта, Ремко, Лочино, Дондзо… Видел, как, полураздетый, сидит на табурете – едва дыша, с застывшими расширенными зрачками, которые по цвету почти слились с радужной оболочкой. Это совсем не походило на то ощущение, когда он смотрелся в зеркало… Он себя пугал. И остальных тоже. Но одновременно вызывал восхищение, восторженный трепет.

      Слияние восприятия, соединение разумов, размытие границы между телами.

      Дрожь экстаза волна за волной пробегала по его телу.

      Он мог почти всё!

      Не давая себе труда осознать зачем, он полез в мозг к морским черепахам, гнездившимся на пляже – сейчас как раз был сезон, когда они откладывали яйца, закапывая их в песок. Управлять черепахами оказалось на удивление несложно – в их мозге было гораздо меньше переключателей, чем в человеческом.

      Бросив черепах, Юст сосредоточился на еще более примитивных песочных крабах. Согнал их в кучу, заставил лезть друг на друга, создавая гору из своих хитиновых тел. Потом отрубил соединение, и животные стали потихоньку расползаться обратно.

      Он мог воздействовать на чужое подсознание, минуя сознание. На свое он и раньше воздействовал – это ведь очень убыстряет все процессы, когда делаешь что-то не размышляя.

      Он мог управлять своими звеньями таким образом, что никто бы из них просто не осознал, что им управляют, потому что никакие сигналы до их личного «я» бы не доходили. Уже потом сознание экстренно пыталось бы как-то исправить нестыковки и увязать все воедино, призывая на помощь любые средства, вплоть до видений или голосов в голове. И это он был бы в их видениях, это его голос слышали бы другие.

      Он видел время как множество отдельных срезов, вбирал в себя прошлое воспоминаниями, пришедшими ото всех своих узлов. Он воспринимал вероятностные образы будущего, которые возникали на линиях, выходивших из неисчислимого количества точек. Но это бесконечное множество линий складывалось в плотные облака вероятностей.

      Он мог просчитывать варианты будущего – до какой-то степени, потому что он имел дело с хаотической системой.

      Он изменил направление связи – энергия из центра перетекла в узлы. Он мог перераспределять потоки между всеми. Потом он сделал себя открытым, чтобы остальные звенья тоже могли из него черпать. Он дал им то, что брал у них.

      Он мог добиться полного слияния своего «я» с другими, стать множественным «я», взирающим со стороны на несколько своих тел. Сужая и расширяя полосу пропускания, он мог сделать узлы более самостоятельными или более зависимыми.

      Он мог сохранять свою личную индивидуальность при меньшей полосе пропускания, а, увеличивая, рисковал отдать руководство сетью некоей надстройке, сверхсознанию, чьим составным элементом, так или иначе, являлся. Это страшило его. Сверхсознание способно было управлять своими узлами, включая его самого, с гораздо большей легкостью, чем он сам, могло блокировать сознание и загружать подсознание приказами и вычислениями, а потом выуживать нужные результаты.

      Сверхсознание