У горизонта событий. Том I. Наталья Макаревская

товарищам по Ордену он бы, наверное, не осмелился.

      Оба его собеседника отмахнулись и ответили похоже – что, мол, слишком стары для столь пылкого и прекрасного чувства.

      При это Айгур покраснел, а Хем рассмеялся и поскреб ногтем свой обручальный браслет. И Рин-Сэй решил, что они… не откровенны.

      А потом Рин-Сэй отчего-то рассказал, по-прежнему не упоминая имени Лин-Шоан, что они любят вместе встречать рассвет, ощущать свежесть раннего утра. Что они стоят под покровом темноты и наблюдают, как начинают таять звезды, а над горизонтом появляется светлая полоса. Она ширится, захватывая все большую и большую часть неба. Первые лучи солнца озаряют розовые рододендроны. У них такой тонкий восхитительный аромат, хочется вдыхать его, не переставая…

      Хем скорчил физиономию, будто давился от смеха:

      – Ох! Как это романтично – обнявшись, встречать восход солнца и вдыхать аромат цветов… Я тебе завидую! А у вас в Ордене всем положено так рано вставать?

      Айгур дружески похлопал Рин-Сэя по плечу, и Хем тоже, сопроводив хлопки очередным подколом:

      – Обещай, что, при случае, познакомишь меня и Айгура со своей возлюбленной! Мы вдвоем будем тебе как отцы. Ну или как дядья, хотя бы. И мы с ним замечательно дополняем и оттеняем друг друга.

      – Один – угрюмый молчун, второй – насмешливый болтун, – отозвался Айгур.

      Даже сейчас, вспомнив тот разговор, Рин-Сэй улыбнулся. Это были приятные воспоминания.

      Расставшись с Хемом и Айгуром, он провел несколько дней в одной из отдаленных и малолюдных Обителей своего Ордена. Вместе с Лин-Шоан. Никто не мешал их уединению.

      Эти места походили на шуорское Приграничье, где он провел свое раннее детство.

      Заканчивалась осень. Стояли тихие дни, воздух был удивительно прозрачен. В это время года облака лишь изредка забредали в предгорья, предпочитая зависать высоко в горах.

      Ниже еще росли сосны и пихты, а здесь уже начиналось царство камня и льда, где выживали лишь лишайники, трава, да кустики рододендронов.

      Со склонов к бегущим в долину рекам спускались языки снежников. Горы казались суровыми стражами, охранявшими вверенные им территории. Невероятно огромные, пронзавшие насквозь небо, они все равно были намного ниже, чем вершины Запретного континента.

      Рин-Сэй проснулся поздним утром, оттого что в глаза через щелку между неплотно прикрытыми ставнями бил солнечный лучик. Он перевернулся на другой бок и, подложив под голову руку, принялся разглядывать стоявшую перед зеркалом Лин-Шоан – из-под полуприкрытых век, осторожно, словно боялся спугнуть свое счастье. С трепетной нежностью, которую когда-то считал для себя невозможной. Он же Созерцатель!

      Какая Лин-Шоан все-таки необыкновенная, ни на кого не похожая! Изящная и красивая, с огромными оливковыми глазами…

      Она уже оделась и сейчас заплетала в замысловатую косу волосы, в которых темные пряди перемешивались с высветленными. Такие Рин-Сэй встречал только у шуорцев. Лин-Шоан, несомненно, была чистокровной шуоркой, в отличие