Сорокоумовские. Меховые короли России. Валерий Чумаков

модно, но и просто не просто. В Российской империи даже во времена Петра I правящая верхушка всегда настороженно относилась к желавшим выехать за рубеж. Петр сам выписывал загранпаспорта, а следовавшие за ним императоры и самодержцы российские лично визировали списки выезжающих, дабы в них не попали люди, через которых в страну могла бы проникнуть западная либеральная зараза. Даже дворянам для того, чтобы получить разрешение на выезд, приходилось постараться, так что же говорить про купцов.

      Но Сорокоумовским доверяли. Они уже не раз выезжали из страны по своим надобностям, ничем ее за рубежом не осрамили, да и, вернувшись на родину, не смущали неокрепшие российские умы рассказами о дивном, просвещенном и демократическом зарубежье, где не было крепостничества, а предпринимателей почитали не меньше, чем графов, баронов и князей.

      В 1851 году в семейной фирме произошло торжественное событие. Ее основатель и глава фамилии Петр Ильич Сорокоумовский наконец-то принял в нее на правах пайщиков среднего сына Павла и младшего Дмитрия. Владимир к тому времени уже отделился от отца. Он сначала записался в третью купеческую гильдию, но дело у молодого купца не пошло, он перешел в мещанство и зажил со своей женой Олимпиадой Петровной тихой жизнью обывателя в собственном домике на Якиманке, недалеко от церкви Петра и Павла.

      Отныне фирма получила официальное наименование «Петр Сорокоумовский с сыновьями». Разница в возрасте между двумя новыми пайщиками была солидной. Павлу уже исполнилось 36, у него была жена и куча детей, Дмитрию же едва стукнуло 22 года.

      Но Петр Ильич очень любил младшего сына, возлагал на него особые надежды и поэтому ждал, когда же Митя достигнет возраста предпринимательской дееспособности. Уже после этого можно было бы принять в компаньоны всех сыновей разом, дабы ни у кого из них не было преимущества в стаже. Петр и Владимир этого момента не дождались. А вот Павел и Дмитрий вошли во вторую половину XIX века не просто наследниками, но уже равными с отцом совладельцами меховой империи.

      Правда, империя была еще не столь велика и значительна. Петр Ильич все еще оставался купцом второй гильдии, да и конкуренция на меховом рынке была довольно мощной. Однако компания теперь уже трех Сорокоумовских хоть и не очень быстро, но уверенно развивалась.

      Петру Ильичу в 1851 году исполнилось 74 года. Даже сейчас этот возраст считается для мужчин очень не маленьким, тогда же такие года приравнивались к возрасту патриархов. Пора было подумать о том, чтобы оставить потомкам о себе какую-нибудь память. Не только в виде успешного производственно-торгового предприятия, не только в образе славной и уважаемой фамилии, но и именно в образе – образе зримом, цветном, нарисованном масляными красками и заключенном в хорошую раму.

      Конечно, с Петра Ильича уже рисовали портреты. Но теперь это должен был быть не просто портрет, а своего рода завещание. На холсте, в красках и нарисованное обязательно