Иван Спицин. Роман Маркин

Бабушка…

      – Что с ней?! – строго спросил Юрий, чувствуя нарастающее беспокойство.

      – Спальня… – захлёбываясь слезами, выдавил Ваня.

      Юрий сразу направился туда. Зайдя в спальню, он остановился как вкопанный. Его глаза округлились от ужаса, а в голове закружились тысячи мыслей. Он смотрел на неподвижное тело своей жены, его Яны, и не мог осознать происходящее. Воспоминания хлынули на него, одно за другим: их свадьба, первая встреча, первый поцелуй… И самое главное – её голос, который в его подсознании снова и снова повторял: "Я люблю тебя, милый". По мужской щеке Юрия скатилась одна скупая слеза. Но он не мог стоять на месте. Хоть разум и подсказывал, что всё уже бесполезно, но сердце требовало действия.

      Он выбежал из дома и, срывая голос, кричал:

      – Беда! Добрые люди, помогите!

      Ветеринары, проверявшие состояние лошадей неподалёку, тут же выбежали из конюшни на его зов.

      – Что случилось, Юрка?! – крикнули они.

      Юрий, запыхавшись и трясясь, проговорил:

      – Жена моя… Она… Умерла… не с того ни с сего! Что же делать, братья? Подскажите!

      Главный ветеринар, Добрыня, взял его за плечо и твёрдо сказал:

      – Пойдём, Юрка. Мы посмотрим. В стороне не останемся.

      – Скорее, давайте скорее! – умолял Юрий, не в силах сдержать слёзы.

      – Мы уже идём, друг мой, – ответил Добрыня.

      Вчетвером они вошли в спальню. Ветеринары осторожно подошли к кровати и начали осмотр.

      После долгой тишины Добрыня поднял глаза на Юрия и тихо сказал:

      – Вы видели её утром? Она вставала?

      – Нет, – с горечью ответил Юрий, опустив голову.

      – Она умерла во сне, – произнёс Добрыня, его голос был мягким, но полным печали. – Её тело слишком холодное. Видно, что она давно лежит в одной позе. Мне очень жаль, Юрка. Она ушла из этого мира, но она всегда будет с вами. В ваших сердцах.

      Юрий молча кивнул.

      – Доброй души вы люди… Спасибо вам, – прошептал он, с трудом находя слова.

      – Держись, Юрка, – сказал Добрыня, положив руку ему на плечо. Его коллеги также выразили соболезнования.

      Дедушка повернулся к Ване, который всё это время стоял у порога, опустив голову всхлипывал.

      – Ванюш, ступай в свою комнату. Поздно уже. Завтра обо всём поговорим.

      Ваня поднял покрасневшие глаза и ответил:

      – Хорошо, дедуль. До завтра… Я люблю тебя.

      Он пытался улыбнуться, но не смог. Его сердце было слишком сжато ужасом и болью. В своей комнате Ваня лёг на кровать, но сон не приходил. Он лежал, слушая гнетущую тишину, которая казалась ещё сильнее, чем раньше. Она была такой же, как та, что накрыла его, когда он впервые увидел неподвижное тело бабушки. Ваня лежал, сжимая одеяло холодными руками, и смотрел в потолок. Он не мог уснуть до самого утра, впервые в жизни осознав, что такое страх, боль и неизбежность потери. Когда умерли родители Вани, он был ещё слишком мал, чтобы осознать это. Бабушка и дедушка стали для него настоящей семьёй,