Чары Делиноры. Полина Измайлова

же не поговорила со мной, ведь мы всегда были так близки. Вполне возможно, что я нашёл бы в себе силы настоять на том, чтобы Ацерис увёз нашу дочь в приморье в свой замок.

      – Она бы ни за что не согласилась. Её мечтой с самого детства было занять трон наших предков, а не восседать где-то ещё.

      – Но мы могли бы предложить ей переехать сюда, когда подрастёт её наследник, мы не так уж и стары, чтобы не управиться с королевством.

      – Впору задуматься о будущем. Надо быть постоянно на чеку, чтобы суметь контролировать нашу дочь. Хотя я совсем не уверена, что Неофинию возможно контролировать, да ещё на расстоянии. Нам необходимо срочно переговорить с Ацерисом. Это будет довольно непросто. Либо он всё знает, и нам придётся его пожурить, это мягко выражаясь. Но если он пребывает в полном неведении, то мы обрушим на его голову ужасающую правду, и вдобавок ко всему страх за их будущее.

      – Да, нелёгкое нам предстоит дело, но мне Ацерис показался вполне здравомыслящим, и более того, он любит нашу дочь, а любовь может многое преодолеть. Давай не будем более гадать, я немедленно пошлю за ним, и мы разрешим все наши догадки. Ты готова, дорогая, это перенести или мне поговорить с ним самому?

      – Ну уж нет, я желаю видеть каждый его взгляд, каждое движение, чтобы понять, лжёт он или нет.

      Гортенелий незамедлительно послал прислугу за зятем. Минут через двадцать в кабинет вошёл сияющий от счастья Ацерис. И опять Геликона подумала, как непредсказуемо и переменчиво течение времени. Вот перед ней стоит совершенно счастливый человек, но пройдут считанные минуты, и его радужный мир тоже рухнет…

      Разговор начал Гортенелий, и, поскольку сказывались сильное нетерпение и волнение, он начал без вступления:

      – Прости нас, Ацерис, но мы должны сообщить тебе весьма неприятные новости. Собственно они делятся на две части, а именно: события, произошедшие четыре года назад, и события в будущем. Старое мы исправить не в силах, но нам стоит постараться предотвратить грядущее. Я понимаю, мой дорогой, что тебе пока ничего не понятно, но я уверяю, что всё прояснится незамедлительно. Дело в том, что нам достоверно стало известно, что превращение Элинга – это дело рук нашей дочери и, значит, твоей жены.

      Ацерис стоя выслушивал речь тестя, после произнесённых слов он пошатнулся и поспешил присесть на стоявшую рядом кушетку. Его лицо сильно побледнело, было видно, что ему стало трудно дышать.

      Гортенелий выждал некоторое время и продолжил:

      – Судя по твоей реакции, можем ли мы надеяться, что ты не в курсе прошлых событий?

      Ацерис поднял голову и каким-то совершенно потухшим голосом ответил:

      – Нет, Ваше величество! Я бы никогда не позволил ей совершить подобное. А у Вас точно нет никаких сомнений в том, что на это решилась моя жена?

      – Нет, сын мой, разве мог бы отец без веских оснований обвинять свою дочь? За то, что произошло, лежит вина не только на ней, но и на всей нашей семье. Ведь мы что-то упустили, и она в своей злобе дошла до отчаяния. Но сейчас меня волнует вопрос, как