Опера в Мариинском театре. Книга вторая. Из дневника 2024-2025 годов. Михаил Ермолов

Нейдинги преследовали Зигмунда с отцом. В конце концов отец пропал. Попытка Зигмунда присоединиться к другим людям ни к чему не привела. Его не принимали нигде,

      Хундин резюмирует – норны, плетущие нити судьбы, тебя не любят

      Зигмунд, продолжая этот бесконечный рассказ, довольно нудный рассказ, – и никакая музыка со всеми самыми разнообразными вагнеровскими лейтмотивами, не спасает эту нудность, – он освободил девушку от насильной женитьбы, сообщив подробности схватки с родственниками жениха. Девушку не удалось спасти, она погибла в результате этой схватки.

      Оказывается, родственники-похитители девушки это была родня Хундинга, и тот готов завтра отомстить Зигмунду за обиды своей родне и сразиться с Зигмундом. А пока пусть отдыхает, как собирается отдохнуть и сам Хундинг.

      Зигмунд в очередном рассказе озабочен найти себе оружие и многословно вспоминает, что его отец обещал, что он обязательно найдет это оружие.

      А Зиглинда, тем временем, опоила своего муженька сонным питьем и сообщает, с определенными, как полагается, длиннотами, как это обычно у Вагнера, что когда-то, какой-то странник, вошел в их дом и воткнул в ствол ясеня, растущего в центре дома Хундинга, меч, который никто не мог извлечь из этого ясеня. Ну, конечно, Зигмунд с легкость извлекает этот чудо меч и теперь ему будет чем сразиться завтра с Хундингом. Лейтмотив меча один из самых узнаваемых и появляется регулярно на протяжении всей четурехвечерней тетралогии «Кольцо нибелунга». Отец не обманул. А отец его был никто иной, как сам бог Вотан. А Зигмунд и Зиглинда уже влюбились друг в друга и очень многословно описывают свои новые чувства, не обращая внимания, на то, что выяснилось – они родные брат и сестра, а теперь они станут и мужем, и женой. Музыкальное сопровождение этой длиннющей статичнейшей сцены, и правда, довольно выразительной, – когда дело касается зарождающегося любовного чувства, тут Вагнер способен порождать впечатляющую музыку – естественно переполненной всевозможными лейтмотивами, привязанными Вагнером и к каждому персонажу, действующему и упоминаемому, и к каждому предмету – в частности, к мечу, к копью Вотана, и так далее. Лейтмотивы эти достаточно коротки, но, безусловно, выразительны, прекрасно и разнообразно оркестрованы, и сплетаются в длиннющую, сопровождающую рассказы, конструкцию, которая живет совсем не по законам музыки. Местами, музыкальные фрагменты безусловно просто красивы, но есть и немало достаточно мрачных лейтмотивов, но, главное, музыка совершенно не учитывает сложившиеся за многие столетия законы музыкальной формы. Музыкальная форма Вагнером совершенно не принимается в расчет. Он озабочен изложением многочисленных рассказов, которые разукрашиваются этими музыкальными, достаточно короткими, лейтмотивами, без всякого учета законов музыкальной формы. Статика ужасающая, и в Мариинском театре, и в Метрополитен опера. Но по задумке Вагнера зрители должны быть погружены в религиозный транс и просто внимать этим «откровениям» Вагнера. По большей части публика