Икс или игрек?. Агата Кристи

дамы, старые полковники, безупречные старые девы, сомнительные постояльцы, подозрительные постояльцы, один-два иностранца… На самом деле всех понемногу.

      – И среди них Икс или Игрек?

      – Не обязательно. Возможно, кто-то, имеющий связь с Икс или Игрек. Но, скорее всего, сами Икс или Игрек. Место безобидное, пансионат на морском курорте.

      – Вы не представляете, кого мне искать – мужчину или женщину?

      Грант покачал головой.

      – Ладно, – сказал Томми. – Могу попытаться.

      – Удачи вам в вашей попытке, мистер Бересфорд. А теперь подробности…

II

      Через полтора часа, запыхавшись, прибежала Таппенс, сгорая от любопытства. Томми был один. Он сидел в кресле и насвистывал, и на лице его было написано сомнение.

      – Ну? – спросила Таппенс, вкладывая в это односложное слово целую вселенную эмоций.

      – Ну, – с некоторой неуверенностью ответил Томми, – я получил работу. Что-то вроде того.

      – Вроде чего?

      Томми скорчил подходящую гримасу.

      – Бумажная работа где-то в какой-то шотландской дыре. Язык за зубами и все такое, но звучит не слишком впечатляюще.

      – Для нас обоих или только тебе?

      – Боюсь, только для меня.

      – Чтоб тебя приподняло да шлепнуло! Наш мистер Картер просто негодяй!

      – Думаю, на такой работе они предпочитают разделять полы. Иначе будет отвлекать.

      – Это шифровка или дешифровка? Как работа Деборы? Будь осторожнее, Томми, люди от такой работы трогаются умом, не спят и бродят по ночам, стеная и повторяя «девять-семь-восемь-три-четыре-пять-восемь-шесть» или что-то типа этого, а под конец у них случается нервный срыв, и они возвращаются домой.

      – Только не я.

      – Рано или поздно и с тобой так будет, – мрачно сказала Таппенс. – Может, я тоже могу поехать? Не для работы, а как твоя жена – тапочки, там, перед камином, горячий ужин в конце дня…

      У Томми был неловкий вид.

      – Прости, старушка. Прости. Мне ужасно не хочется тебя покидать…

      – Но ты должен, – тоскливо пробормотала она.

      – В конце концов, – неуверенно сказал Томми, – ты же можешь вязать.

      – Вязать? – ответила Таппенс. – Вязать? – Схватив вязанье, она швырнула его на пол. – Я ненавижу шерсть цвета хаки, и цвета морской волны для ВМС, и голубого для ВВС! Я хочу связать что-нибудь цвета фуксии!

      – Звучит вполне по-военному, – сказал Томми. – Почти как угроза блицкрига!

      Он действительно чувствовал себя неловко. Однако Таппенс по-спартански поддержала его, спокойно согласившись, что, да, конечно, он должен взять эту работу и что она как-нибудь переживет такое горе. И добавила, что слышала, что пункту первой помощи нужна уборщица. Возможно, ее возьмут.

      Томми уехал в Абердин через три дня. Таппенс проводила его до поезда. Глаза ее блестели, и пару раз она сморгнула слезу, но держалась молодцом.

      Только когда поезд отошел от перрона и Томми увидел бредущую по платформе маленькую одинокую фигурку, он ощутил