Беззумный Аддам. Маргарет Этвуд

Коростеля не намерены поселиться у нас, – сказала светловолосая женщина, вышедшая из саманного домика вместе с Майной. Тоби успела запомнить ее за то недолгое время, что пробыла здесь до начала похода за Амандой: женщину звали Американская Лисица. Она явно разменяла четвертый десяток, но сейчас на ней была ночная рубашка с кружавчиками по подолу, которая скорее подошла бы двенадцатилетке. Где она такую взяла? Наверное, утащила из магазина «Аппетитные голопопки» или какой-нибудь лавчонки «Все по сто долларов».

      – Вы, должно быть, ужасно устали, – сказала Майна, обращаясь к Тоби.

      – Не знаю, зачем вы их привели, – сказала Американская Лисица. – Такую толпу. Мы их не прокормим.

      – Их и не надо кормить, – сказал Дюгонь. – Они питаются листьями, ты разве не помнишь? Так их спроектировал Коростель. Чтобы им не нужно было сельское хозяйство.

      – Точно, – ответила Американская Лисица. – Ты работал над этим модулем. Я-то занималась мозгами. Лобными долями, модификацией сенсорного ввода. Я пробовала сделать их не такими скучными, но Коростель велел убрать агрессию, и даже юмор запретил. Ходячие картофелины.

      – Они очень хорошие, – сказала Рен. – Женщины, во всяком случае.

      – Наверняка самцы захотели с тобой спариться; они все время пытаются это делать. Главное, не заставляйте меня с ними разговаривать. Я иду обратно в постель. Спокойной ночи всем, приятного общения с картошкой. – Американская Лисица зевнула, потянулась и неторопливо ушла.

      – Чего она такая злая? – спросил Дюгонь. – Она весь день сегодня такая.

      – Гормоны, наверное, – ответил Крозье. – А ночнушка-то!

      – Она ей явно мала, – прокомментировал Дюгонь.

      – О, ты заметил!

      – Может, у нее другие причины для плохого настроения, – вступилась Рен. – У женщин они иногда бывают.

      – Извини, – сказал Крозье и обнял ее за плечи.

      Четверо Сыновей Коростеля отделились от толпы и пошли за Американской Лисицей, раскачивая синими членами. В руках у них снова были цветы – видно, успели набрать где-то по дороге. Они запели.

      – Нет! – резко крикнула Тоби, словно отдавая команду собакам. – Стойте здесь! С Джимми-Снежнычеловеком!

      Как им объяснить, что они не могут наваливаться кучей на любую молодую женщину не из их племени, которая кажется им готовой к спариванию, – что икебаны, серенады и размахивание членами тут не помогут? Но мужчины уже исчезли за углом дома.

      Двое Детей Коростеля, которые несли Джимми, опустили его на землю. Он обмяк, привалившись к их коленям.

      – Где будет Джимми-Снежнычеловек? – спросили они. – Где мы можем помурлыкать над ним?

      – Ему нужна отдельная комната, – сказала Тоби. – Мы найдем ему кровать, а потом я принесу лекарство.

      – Мы пойдем с тобой. Мы будем мурлыкать.

      Дети Коростеля снова подобрали Джимми, сделав стульчик из рук. Остальные столпились кругом.

      – Не все сразу, – сказала Тоби. – Ему нужно, чтобы было тихо.

      – Он может занять комнату Кроза, –