Дотла. Книга вторая. Элеонора Фео

нагрузки могли травмировать не до конца зажившие ожоги, но плотные митенки более-менее спасали и от этого.

      Арс возил ее на перевязки. Сам. Отказывался от предложения Андрея помочь, садился в машину и вез Ванессу в больницу, где шел с ней до процедурного кабинета и ждал, пока она закончит. Лишь в первый день он отлучился по своим делам, но Ванесса и не заметила бы, если бы он не предупредил: когда она вышла из больницы, Арс стоял на том же месте, где она его оставила.

      Начиная со второй недели – когда врач дал понять, что Ванесса может справляться самостоятельно, и выписал все необходимые лекарства и мази, – Арс заходил к ней в спальню каждый вечер, чтобы помочь с перевязкой. Раны заживали на глазах – и это не могло не радовать. А еще не могли не радовать их вечерние встречи в ее комнате, которые постепенно превращались в привычку. Необходимость. Но последние три дня, в которые Ванесса вернулась к тренировкам, выматывали ее настолько, что она проваливалась в сон, едва приходила из душа и касалась головой подушки. В перевязках больше не было необходимости. Они с Арсом встречались утром и на протяжении всего дня.

      Все возвращалось в прежнее русло, и она чувствовала себя хорошо. Действительно хорошо. Не было никаких секретов, тайн, известий, которые швыряли с небес на землю. Радмир пропал – он не писал и не звонил. Не пытался связаться. Не искал встреч. Словно его никогда не было или… словно он прекрасно понимал, что она не станет с ним разговаривать после случившегося. Словно знал наперед, к чему приведут его действия и слова. И от этого было… неприятно. Похоже на едкий осадок, забившийся в горло. Ванесса выбрасывала его из головы, чтобы не возвращаться мыслями к этой тяжести и тьме. Сейчас ей действительно было спокойно.

      Рядом с ребятами.

      Рядом с Арсом.

      Ванесса вздохнула. Хотелось, как и Аля, откинуть голову и расправить плечи, позволить солнечным лучам падать на лицо и грудь, ловить эти последние крохотные отголоски прощающегося лета. Взгляд упал дальше за обрыв – на раскинувшийся лес. Деревья желтели, некоторые уже начинали краснеть, другие стояли все еще зеленые. Буйство осенних теплых оттенков – будто с кисти художника случайно упало несколько капель яркой краски.

      В осени было свое очарование. Была атмосфера. Но очень недолго – ровно до тех пор, пока не облетят с деревьев листья, обнажая голые ветки, пока хрустящий разноцветный ковер под ногами не станет пожухлой кашей из-за дождей и бесконечной грязи, пока город не начнет казаться серым и пустым из-за постоянно хмурого неба.

      Люди, которые говорят, что любят осень, зачастую любят ее не целиком, а только первую половину. Окончательно вся атмосфера пропадает, когда проходит Хэллоуин. И пусть в России его официально не праздновали, перед Новым годом это был последний период, когда кофейни, ресторанчики и магазины хоть немного преображались – благодаря разложенным на улице тыквам, наклейкам паучков на стеклах и ведьминским шляпкам, которые появлялись на каждом углу, а потом снова исчезали