Сердце из тумана. Steysi Sti

кой и чашку ароматного латте. Иногда в кафе появлялись шумные компании, неприятные личности, нарушавшие гармонию вечеров. Луна давно к этому привыкла – работа научила ее сохранять внешнее спокойствие, даже если внутри хотелось закатить глаза или выдохнуть от раздражения. Она понимала: жизнь редко бывает идеальной.

      Ее пронзительно-голубые глаза быстро пробежались по залу, выискивая столик с номером *17*. Длинные светло-пшеничные волосы, которые она обычно убирала в высокий хвост, сегодня выбились из резинки и мягкими прядями обрамляли тонкое, немного уставшее лицо. Она даже не заметила, как потерла лоб тыльной стороной запястья, стирая невидимую усталость. Еще немного – и смена закончится.

      А дома ее ждал Тим. Мысль о младшем брате согревала ее сильнее любого кофе. Ему было всего девять, но он уже понимал гораздо больше, чем положено ребенку в этом возрасте. Бывалые посетители кафе иногда спрашивали, как поживает «тот маленький умник», и Луна с улыбкой отвечала: "Тим, наверное, рисует или делает уроки". Он был талантливым, любознательным и таким светлым, что временами ей казалось: если бы не он, мир давно погрузился бы в серость. Иногда он даже готовил для нее ужин – несложные блюда вроде макарон с сыром или омлета, но Луна все равно радовалась. Это значило, что он не просто ждет ее, а хочет заботиться о ней так же, как она заботится о нем. Однако в глубине души ее терзала тревога. Она боялась, что однажды вернется домой, а дверь окажется распахнутой настежь. Что отец – человек, когда-то продавший все ради очередной бутылки – снова появится, а потом исчезнет, оставив после себя лишь разрушения. Воспоминание о том дне, когда соцработники хотели забрать Тима в приют, до сих пор отзывалось болью. Она помнила, как шестилетний брат вцепился в нее маленькими пальчиками, задыхаясь от страха, и шептал: "Не отпускай меня, Луна". И она не отпустила. С тех пор Луна была ему не только сестрой, но и матерью.

      Она мечтала, что однажды они смогут выбраться отсюда. Переехать в светлую, уютную квартиру, где не будет ни темных теней прошлого, ни страха перед завтрашним днем. Где она наконец-то сможет учиться, читать книги не украдкой в перерывах между сменами, а просто наслаждаться страницами, зарывшись в плед.

      На запястье сверкнул тонкий железный браслет. Подарок матери. Единственное, что у нее осталось от нее. "Носи его, Луна, никогда не снимай. Он будет оберегать тебя от всего зла, что происходит вокруг", – мама повторяла эти слова, когда Луна была маленькой. И она носила. Как оберег. Как напоминание. Как частичку той любви, которую никогда не хотела потерять.

      Дверь кафе со скрипом отворилась, и внутрь вошли четверо мужчин. Они двигались медленно, но уверенно – как хищники, что чувствуют себя хозяевами положения. В полумраке их лица скрывались в тенях, но Луна заметила, как поблескивают цепи на их шеях, как туго натянуты кожаные куртки на широких плечах.

      Она почувствовала, как внутри сжался ледяной комок. Они направлялись прямо к ней. Луна крепче сжала поднос, но руки вдруг стали липкими, а воздух – тяжелым, вязким.

      Один из мужчин, самый крупный, остановился перед ней и скривил губы в ухмылке. Его глаза скользнули по ней, задерживаясь на каждом изгибе.

      – Луна, верно? Голос хриплый, прокуренный, с оттенком грубой насмешки.

      Луна знала: если она дрогнет, покажет страх – это только раззадорит его.

      – Чем могу помочь? – ровным тоном спросила она.

      Мужчина усмехнулся, шагнул ближе. Теперь между ними оставалось не больше полуметра. Луна почувствовала резкий запах алкоголя и табака.

      – Нам нужно поговорить.

      Ее пальцы сжались до побелевших костяшек.

      – Простите, но я работаю. Если у вас заказ – назовите номер.– Не притворяйся дурочкой, – его улыбка исчезла, а голос стал жестким. – Твой папаша задолжал нам приличную сумму. Мы пришли за ней. Кровь застыла в жилах.

      – У меня нет его денег, – осторожно сказала Луна.

      – А нам плевать. – Мужчина вдруг протянул руку и сжал ее запястье.

      Луна вздрогнула. Его пальцы были грубыми, как наждачная бумага, и слишком крепкими.

      – Мы не любим, когда нас динамят, девочка. Ты его дочь. Значит, платишь ты. Она пыталась выдернуть руку, но хватка только усилилась.

      – Отпустите меня!

      – О, мы бы с радостью, – усмехнулся он, скользя взглядом по ее фигуре. – Но нам нужны гарантии.

      Он медленно провел пальцем по ее запястью, там, где поблескивал браслет, и вдруг резким движением потянул за него.

      – Какие еще гарантии, я не отвечаю за то что творит отец?

      Она пыталась выдернуть руку, но он держал ее еще крепче.Ее как будто не слышали.

      – Интересная безделушка… Но знаешь, мне кажется, ты сама могла бы с этим долгом справиться.

      Луна нахмурилась, не сразу понимая, о чем он говорит.

      – Это единственное что осталось от мамы! О чем вы?

      Бандит довольно осклабился, медленно оглядывая её с головы до ног, задерживаясь на изгибах фигуры.

      – Ты ведь красивая девочка, – протянул он с мерзкой