Другой мир. Древо жизни. Вениамин Киселёв

в темноте. Возьму тебя за руку, пойдешь за мной по пятам, – сказала Агния.

      Откуда-то снизу уже слышался писк ласки.

      – Я, к сожалению, пока не могу вызвать эту способность по собственному желанию. Это случается само собой, когда мои чувства обостряются, – Триян вздохнул и достал из мешка факел, – не хочу идти в незнакомом месте наощупь.

      Он ударил кремень о кресало и высек сноп искр на пучок птичьего пуха, который тут же вспыхнул огоньком пламени.

      ***

      Повсюду беспорядочно лежали павшие в бою воины. Некогда благоухающая полевыми цветам и покрытая молодой травой равнина превратилась в кладбище тысяч тел, уже начавших смердеть под тёплыми лучами весеннего солнца. Оно медленно исчезало за верхушками деревьев, что колыхались в вечерней заре над каменными зубчатками горного хребта. На плавные изгибы холмов с противоположной стороны уже опускались сумерки. Повсюду стало появляться всё больше стервятников. Иногда они вступали в стычки с гаркающими и снующими повсюду воронами. Сражение, которое длилось без остановки с самого утра, закончилось. Воины Кореолии проиграли эту битву. Малая уцелевшая часть войска из Ильметии отступила, понеся колоссальные потери. Было сложно сказать, сколько кореольцев осталось в живых после сражения и где они находились сейчас, но их было точно немного. Превосходящее в численности вражеское войско также понесло громадные потери в бою: на равнине убитыми лежало больше половины всех траумских воинов. Сегодня уже никому не было дела до того, чтобы собирать с поля брани оружие и доспехи. Это могло подождать до следующего дня – сперва отдых и празднование победы. Подавляющая часть траумских воинов вернулась обратно в лагерь, за исключением нескольких небольших отрядов, что выискивали и собирали ещё живых раненых боевых товарищей. Всех кореольцев, которые подавали хоть какие-то признаки жизни, добивали на месте. В плен никого не брали. Среди снующих по равнине траумских воинов были и те, что занимались мародёрством в личных целях.

      Вместе с заходом солнца добрая сотня ратных, добравшись до подножья горного хребта, двигалась через небольшой лес к полю. Становилось темно.

      – Ярополк, погоди! Ну куда ты сейчас пойдёшь, чего добьёшься!? – сказал один из воинов, останавливая широкоплечего воеводу.

      – Отпустите меня, а то я вас самих сейчас на куски порублю! – разъярённо кричал тот, пытаясь вырваться из захвата двоих мужчин, с трудом удерживающих его.

      – Разве ты найдешь сейчас там князя, среди тысяч погибших? Темнеет уже, скоро совсем ничего не видно будет. Успокойся, прошу тебя! – сказал воин, которого звали Есеня и посмотрел в глаза Ярополку.

      Он был моложе воеводы. Его голову покрывали густые светлые кудри, которые спускались на добрые глаза и широкий приплюснутый нос. Ростом Есеня был немного ниже своего воеводы, но не уступал ему в силе. Ярополк понимал, что он прав. Сотня воинов уже ничего не решит в бою, который проигран, а искать сейчас тело князя Васлава, чтобы похоронить по-человечески – словно