Антоновка. Татьяна Александровна Грачева

Точнее, не заметила.

      Лёшка обнял Веронику за плечи, усмехнулся.

      – Понятно, что не заметила, у тебя как раз случился муж. Я так и не понял, куда пропал Лысый и почему Серёга? Ты вроде с ним не гуляла? Пока я прохлаждался на службе, у тебя появилась новая любовь?

      Вероника боялась этого вопроса. До сегодняшнего дня Лёшка держал мысли при себе, но, видимо, настало время откровений. Она хотела свернуть с темы или отшутиться, но неожиданно застыла и онемела. По горлу прокатился колючий ком, руки задрожали, она сглотнула, стараясь удержать рвущиеся наружу рыдания. Лёшка обнял её и этим жестом случайно открыл слёзные шлюзы.

      Она рыдала громко и по-детски некрасиво, захлёбываясь слезами, икала и глотала студёный воздух большими порциями. Брат обнимал её и похлопывал по спине, будто ребёнка.

      Уловив промежуток в истерике, чуть отстранился и начальственно приказал:

      – Рассказывай.

      Вероника конвульсивно вздохнула и призналась:

      – Он сказал, что не может жениться на испорченной.

      – На испорченной?

      Она уткнулась лицом в пропахшую сигаретным дымом Лёшкину куртку. Не хотела вспоминать, не хотела говорить. Стыдно. Больно. Она сама не могла объяснить, как с ней могло такое приключиться? Говорили ей не ходить вечером у реки!

      – Я сама виновата. Нужно было оттолкнуть, ударить, убежать, а я просто застыла, окоченела.

      – Кто?

      – Я испугалась, Лёш. Он сказал, просто проведёт меня до дома, опасно же одной гулять. А потом схватил и повалил на траву. Я так испугалась. Думала, а если это он, тот убийца, что зарезал женщину у подъезда или придушил девчонку у Протоки, пусть лучше насилует, но не убивает. И я просто… просто не оттолкнула. Я ему позволила. – Она снова заплакала. Боялась поднять голову и увидеть в глазах брата осуждение, а ещё хуже – отвращение. – Я даже не кричала.

      – Кто? – повторил вопрос Лёшка.

      – Апостол.

      – Сын Святоши? – удивился Алексей.

      Она кивнула.

      – Я сама виновата. Нужно было сопротивляться. Что-то делать, кричать, кусаться, а я слабая трусиха, я ему позволила.

      – Б****, я его убью, а Дима твой – говно. Хорошо, что проплыло мимо.

      Вероника сделала шаг назад, её ещё трясло, голос не слушался, но истерика уже отступила. Лёшка не смотрел в её сторону. Глядя на яблоню дяди Лёхача, произнес со злой решительностью:

      – Я это так не оставлю.

      Вероника не на шутку испугалась:

      – Пожалуйста, не надо, не делай ничего. Я вышла замуж. Я счастлива. – Она схватила Лёшку за воротник. – Зачем я только тебе рассказала!

      Алексей отцепил от куртки её пальцы.

      – Дети чьи?

      – Сергея.

      – Точно?

      – Сам посчитай!

      – Ну, хоть тут обошлось. – Он слабо улыбнулся. – Иди домой, мелкота точно уже проснулась, а сиськи молочной ни у кого больше нет. Не думай больше об этом. Я разберусь.

      – Лёш, не надо. Я умоляю тебя. Не вмешивайся.

      – Не буду, – легко пообещал Алексей.

      Вероника