Год некроманта. Ворон и ветвь. Дана Арнаутова

отчистить душу и разум от мирской грязи, искупить все, сотворенное в тяжком служении. Нельзя. Чтобы взошел росток благодати из брошенного семени, кто-то должен удобрять поле навозом и стеречь семя от жадных птиц. И участь того, кто не жалеет души своей – благословенна. Может быть, для этого и призвал его Свет Истинный, чтоб дать возможность обратить проклятье на службу Благодати…

      В дверь постучали. Приоткрыв, смущенно кашлянули в щель. Медленно поднявшись с колен – поврежденные и плохо сросшиеся связки протестующе заныли – магистр обернулся.

      – Доброго утра, светлейший мэтр Игнаций… Простите, что помешал вашей молитве.

      Жизнерадостный толстячок с хитроватым лицом удачливого купца или банкира говорил на языке их общей родины, и магистр улыбнулся, небрежным движением ладони стирая капли слез с лица. Здесь, в полудиком и непросвещенном краю, услышать родную речь – настоящее удовольствие. Редкое к тому же. Даже братья, приехавшие на служение вместе с ним, все чаще говорят между собой на местном наречии. Столько лет прошло…

      – Не вам просить прощения, мой дорогой брат. Разве не я пригласил вас в это время? Садитесь, прошу вас. Вы уже позавтракали? Может, согреть для вас вина?

      – О, я уже воздал должное вашим поварам, светлейший, – разулыбался Винченцо Гватескаро, посол Святого Престола, опускаясь в кресло. – Думаю, с вином стоит погодить хотя бы до полудня. Лучше успокойте мою тревогу: значит ли ваше приглашение, что вы получили добрые вести?

      – Вести, да, но не добрые, дорогой брат, а совсем наоборот.

      Глядя, как неуловимо подобрался и посерьезнел гость, Игнаций вздохнул, обошел стол и сел в собственное кресло.

      – Увы, мои вести черны, как душа грешника. Брат Ансельм, везший нам от престола Пастыря частицу Света Истинного, погиб в пути вместе со всем отрядом. Скорблю и сожалею, брат мой…

      – Ансельм?! О Свете мой…

      Посол медленно поднес к побледневшему лицу пухлые ладони, прижал к щекам и покачал головой.

      – Ансельм… Воистину черные вести. Неужели – все убиты?

      – Все до единого, – подтвердил магистр. – Два паладина и отряд рыцарей. Да упокоятся их души в Свете.

      – Воистину, – пробормотал Винченцо, отводя ладони от лица. – А что же реликвия? Неужели…

      – Нет, брат мой, не бойтесь. Реликвия не осквернена. Мои люди уже везут ее в Бреваллен, чтобы передать архиепископу Арморикскому.

      – Слава свету, – выдохнул Винченцо. – Когда вы узнали обо всем, мэтр? И как?

      – Вчера после вечерней службы. Узнав, что отряд епископа пройдет рядом, я послал людей, чтобы встретить их. Признаться, я лелеял надежду прикоснуться к благодати реликвии…

      Магистр помолчал, и Винченцо энергично закивал в ответ.

      – Разумеется, мэтр, как же иначе? А дальше?

      – Увы, случилось страшное, – вздохнул магистр. – В дороге