Волчий уголок. Александр Пискунов

есть. Они там, помнится, и пещеру сразу отыскали, и растения всякие, и животные у них прямо под ногами путались. Даже ящик с ружьями оказался в нужном месте.

      – Так ящик же им капитан Немо подкинул, – Славик заступился за хорошую книгу.

      – Удивляюсь, как он им рояль в кусты не прикатил, – язвительно закончил отец.

      – Я придумал! – Славик вскочил с пенька.

      – Давай, – равнодушно сказал отец и начал собирать возле костра и бросать в огонь мелкие веточки и другой мусор.

      – Слушайте, – Славик оглянулся в разные стороны, заговорил тише: – Давайте спрячем на большой елке. Снизу никто не увидит, если затащить повыше. Я залезу.

      Дядя Петя покачивал головой, не знал, что ответить. Отец выпрямился, тоже задумался.

      – Может быть, есть резон, – первым сказал дядя Петя.

      – Никто не будет вверх глядеть, – уверенно повторил Славик.

      – Ты же глядел, – сказал отец. – Разве что для одного леса два ротозей – многовато… Не обижайся. Хорошо придумал. В таком лабазе по крайней мере мыши сухари не погрызут.

      Собирались они недолго. Погасили костер. Отец сам осторожно побрызгал водой – не хотел полностью остужать очаг. Свитера, сухари, сахар, соль сложили в два рюкзака.

      – Хороша ель, – отец, поддерживая кепку, вглядывался в густоту сучьев, лучами разбегавшихся от необъятного ствола.

      – Ты второй, – сказал Славик и стал пофыркивать, сдерживая смех.

      – Кто? – не понял дядя Петя. Он внимательно рассматривал щепки под деревом.

      Славик не стал упоминать ротозея, видел, что отец все понял и тоже весело похмыкивает.

      – Желна долбила дерево, – уверенно сказал дядя Петя. – Самый крупный из дятлов. Мелким такая работа не под силу. Смотри, – он показал Славику. – Дупло не круглое, угловатое и большое. Мелкие дятлы круглые дупла долбят.

      Славик с трудом дотянулся до нижнего сука, когда стоял на плечах взрослых. Он не ударил лицом в грязь, ловко подтянулся, закинул ногу и наконец вскарабкался сам. Дальше лезть можно было как по лестнице хоть до макушки. Правда, приходилось изгибаться ужом: так густо росли ветви. Славик изрядно помучился, пока протащил за собой оба рюкзака. Хорошо, отец вовремя остановил его, а то он залез бы на самый верх. Славик втиснул между сучьев рюкзаки и привязал их.

      Он поднялся немного повыше и уселся отдыхать.

      Окружающий лес не расступился, не остался внизу, но все же вокруг стало намного просторнее и исчезла земля. Здесь были не стволы, как на земле, а ветви и листья: еловые лапы да дрожащая неподалеку осиновая макушка. Кое-где сквозь пестроту крон просвечивало голубым озеро. С высоты лес казался совсем другим: непривычным, нехоженым, чистым и уютным. Славик представил маленькую будку на ели, в которой он живет все лето. Он даже начал присматривать пригодные для такого сооружения сучья.

      Прилетела сойка – птица величиной со скворца с голубыми пестринками на боках. Безмятежно прыгнула на одну ветку, другую, поправила перышко на крыле и вдруг увидела рядом Славика. Заорала диким голосом и исчезла,