Музыкальный нонсенс не для всех, но каждому. Анна Атталь-Бушуева

ой же тоской по новости из личной преисподней. А

      потом ты поднимаешь глаза, и как заново родившись думаешь, что

      ушла из смелости стать лучше. Но не стала, а осадок в твоей голове

      равен часу приложенной смерти. Когда уже самые холодные ветры

      зимой не дышат тебе в спину, а ты ходишь ровно по России и

      знаешь, что завтра будешь этим жить. Может в авангарде или мирно

      топая по важности своих мелодий. Которые хотят своим мучением

      по российской доле опять сопроводить тебя на последний поезд

      внутри мечты. И там, наверное, и остаться на этой безысходной

      остановке ужаса и всеобъемлющего хаоса непростительного чувства

      жизни. А прощать то и некого, как некогда ты была внутри себя ещё

      прежней. Но теперь, под взглядом мифов стала ещё и предлагать

      личную реальность.

      Она, как затёртый апельсин гложет внутри от резких граней

      символизма и слаженности российской жизни. Откуда ты можешь

      узнать свой собственный характер, а потом понять насколько жизнь

      стала более привлекательной и удачной. Но смыв с себя ложный

      успех ты идёшь по разной модели логики внутри музыкального

      текста. В котором, быть может, ты описываешь не только

      внутреннее видение любви. Но и тонкое поле авангардной логики,

      когда она стихла и смяла под собой городское молчание улиц. Лишь

      только выше неба осталось это движение городов внутри России и

      ты слышишь его оттенённые формы здравого рассуждения. А потом

      ты находишь более чуткое правило мира без границ, как будто

      символизму стала понятна твоя внутренняя натура. Лишь стихший

      ветер внутри головы говорит тебе о приближающейся буре и ладит

      над одиночеством и спокойной канвой времени в руках. Он будто

      стал тебе предвестником морали и ищет воздух в груди, от которого

      ты ходишь по миру. Как будто привыкая к сложности

      умонастроения без любви.

      Но авангард – это не только личные грани безумия и

      странный почерк наедине с собой. Это ещё и выдох реальности,

      через который каждый человек сможет узнать свою границу

      недосягаемой личности, без которой уже не видно будущего. В ней

      то и проявляется харизма авторской логики и песенные темы

      становятся более личными, чем сам автор наедине с собой. По этому

      полю элегантности русского характера шагает и ищет приёмы

      символизма моя рука. Она так близко и легче собственной тени

      внутри искусства, что кажется, как будто авангард стал привычкой

      на ровном слое лирики песен. Он также видит российский полдень и

      ждёт, что снова и снова рутина отступит и человеческое сердце

      освободится от русской казни на этом поле мёртвой тишины. Когда

      уже от звуков музыки не осталось нового рождения, а только

      символизм внутри повторяющегося цвета ментального обозначения

      рассудка. Ты слышишь его означение и ждёшь, что сегодня будет

      другой день и в каждых глазах станет немного светлее от границ

      авангарда, которые раскрывают бездну символической логики. От

      неё не уйти и связанные социальным полем личной свободы люди -

      также тянут свою символическую ношу на русском поле логической

      тишины. Внутри которой солнце рассталось с внутренней надеждой

      стать нонсенсом для личного обращения к свободе.

      Угрюмый день

      Мне немного угрюмость – не жаль,

      Но потеряно пляшут – под день

      Идентичные жала куски

      И в твоём обнажённом – идеей

      Состоянии – помнят и ждут,

      Где на солнце угрюмости – им

      Будут правом в глазах – окрылять

      Идеалы – замученным вспять..

      Припев:

      Новый остров и новая смерть,

      Чтобы думать мне правом – ещё

      По итогу не вышла – за разум,

      Но ответила к личности – сразу..

      За тобой этот сумрак – пари,

      Где нет места держать – утомясь

      Идентичному свету – внутри,

      Чтобы думать об этом – родясь

      Для искусства угрюмого – здесь,

      Между кровью остывшей – её

      Упоением дерзости – жить

      На приданом искусстве – своём..

      Мне нет места искать – от души

      Столь