Без правил. Роза Роуль

высокой цене? Это беспрецедентное происшествие заставило нас обоих засуетиться.

      "Тридцать тысяч долларов", – повторила она эхом, и это прозвучало так, словно она едва удержалась от фразы: "Вы уверены?". Нужно было увести ее отсюда, пока ее лепет не привел его в чувство.

      "Спасибо, Нина", – сказал я. Надеюсь, мой пренебрежительный тон не прошел мимо нее. Грубые и резкие шаги вдалеке от меня сообщили, что это не так. Я выдохнула, когда дверь захлопнулась, оставив меня наедине с грубым голосом, который мне нравился, и беспокойством, которого я не испытывала.

      В тишине мое волнение достигло уровня, который я не мог контролировать.

      "Ты еще здесь?" Я больше не слышала его дыхания.

      "Да, извините. Я просматривал это… э-э… меню".

      Список желающих. Меню было размещено на мольберте в задней части комнаты. В нем было все, что я могла позволить своему клиенту сделать со мной или готова была сделать с ним.

      "Здесь много всего". Это не прозвучало осуждающе, и это было хорошо. Он был тем, кто только что согласился заплатить за киску – или за все остальное, что он хотел, – так что у него не было возможности осуждать кого-либо.

      Я контролировал свой голос. "Вы ищете что-то конкретное?"

      В списке не было ничего, против чего бы я выступала, но было несколько вещей, которые я раньше не пробовала. Некоторые из них были глупыми, как пеленание, а некоторые – более страшными, как аутоэротическая асфиксия.

      "Целоваться?"

      О. "Вы не найдете этого в меню".

      "Потому что это само собой разумеющееся?"

      "Это запрещено".

      Он выдохнул. Это был вздох разочарования? "Правило клуба?"

      "Нет", – сказал я. "Мой, сэр".

      "Что будет, если я нарушу ваше правило?" Он спросил это прямо, словно опасаясь, что может это сделать.

      Я сделал паузу. Такое уже случалось, и я вышвырнул этого ублюдка. Нарушение нашего совершенно незаконного контракта и все такое. Но с тридцатью тысячами все было иначе. Я, по сути, был звездой этого клуба и получал самый высокий процент от своих сделок. Я получал девяносто процентов от этих тридцати тысяч, или девяносто процентов от нуля, если бы хотел быть непреклонным в этом вопросе.

      "Я предлагаю вам очень постараться не делать этого". Я не хотел пересекать этот мост.

      "А что, если я захочу взять тебя за руку?" Его голос был непринужденным.

      Я никак не мог взять в толк, что к чему. "Хочешь взять меня за руку?"

      "Я заметил, что этого тоже нет в списке".

      Он что, издевался надо мной? "Если вы хотите взять меня за руку, сэр, вы можете это сделать". Это будет чертовски неловко, но все равно.

      "Дом, – сказал он.

      "Что?"

      "Меня зовут. Дом".

      Конечно. "Хорошо. Меня зовут Саб".

      "Суб?" Голос был растерянным. "Это сокращение от какого-то…? О, я понял.

      Нет, меня действительно зовут Дом".

      Его холодные толстые пальцы коснулись моего запястья, и я вздрогнула.

      "Простите, можно я вас потрогаю?"

      Он только что согласился заплатить тридцать тысяч за то, чтобы сделать