Последний Светоч. Рия Рахман

за цветы. Только можно я… сначала… оденусь?

      Люцер встал, положил букет на стул, подошел к кровати и взял халатик двумя руками так, как будто хотел накинуть его мне на плечи.

      – Прошу.

      Вытянула из-под одеяла одну руку и потянула халатик на себя. Но Люцер не дал мне утащить его.

      – Нет, нет, дорогая моя, сладкая девочка. Принимай еще один урок. В супружеских отношениях важно доверие друг к другу и полная открытость. Покажи мне сейчас, с каким удовольствием ты будешь принимать от меня свой утренний халатик, когда станешь моей.

      – Люцер, я очень стесняюсь. Правда. – Сказала, глядя с мольбой ему в глаза. – Ну, можно сегодня я сама?

      Люцер почувствовав, что сейчас, несмотря на сильнейшее смущение, я начала перед ним раскрываться, решил не упускать момент и доиграть партию до конца.

      – Нет, родная моя. Все же я хочу, чтобы ты приняла от меня этот утренний халатик. Давай я тебе помогу.

      Он подошел ближе к кровати и посмотрел на меня с такой нежностью, что я просто утонула в этом взгляде и согласилась. Люцер отпустил халат одной рукой и, взявшись за одеяло, медленно потянул его в сторону. Я спустила сначала одну ногу на пол, затем вторую. При этом руками прикрыла все стратегические места. Встать же с высокого ложа из такого положения без помощи рук не смогла. Люцер смотрел на мои потуги с теплой широкой улыбкой, от которой мог растаять даже каменный истукан. Видя, как безуспешно я пытаюсь встать, при этом не открыть заветных мест на своем теле, он улыбнулся еще шире и протянул мне руку.

      – Если я дам тебе руку, то мне придется что-то открыть.

      – А я и так уже все увидел. И не уйду, пока ты не примешь мой букет.

      – Издеваешься, да?

      – Нет, всего лишь хочу сам надеть на тебя этот халатик. Обещаю, лапать не буду.

      Услышав последние слова, нерешительно подала руку Люцеру. Густая краска заливала и лицо, и шею, и даже плечи только от одной мысли, что он смотрит на меня.

      – Ты очень мило краснеешь.

      Люцер взял меня за протянутую руку и мягко потянул на себя. Когда я встала, помог одеться. Он аккуратно потянул меня на себя, а затем резко развернул и наклонился так, что я оказалась лежащей у него на одной руке. Взвизгнув, крепко ухватилась за шею мужчины. А когда он приблизился, чтобы поцеловать меня, то несмело произнесла:

      – Я пи́сать хочу…

      Люцер, так и не добравшись до желанных губ, чуть не захлебнулся от приступа смеха.

      – Ориэла! Такой момент!… – Все еще держа меня на своей руке, он громко расхохотался. – Иди, чудо мое девственное. Я жду тебя здесь. И не вздумай одеваться.

      Я немедленно выскользнула из его рук и помчалась в туалет, а Люцер продолжал хохотать. Возвращаясь, приоткрыла дверь в спальню и несмело заглянула в нее: может, ушел. Но чуда не случилось. Люцер стоял прямо передо мной и держал в руках букет моих любимых цветов.

      – Ой! – Вздрогнула и от неожиданности захлопнула дверь, но через несколько секунд снова открыла. Люцер так и продолжал стоять перед дверью,