Спасти красноармейца Райнова. Книга восьмая. Партизан.. Владимир Поселягин

складов. Они и «Максимы» против нас бывало использовали.

      – Товарищ генерал, ваши очки, – подала мне девушка на удивление целые очки в круглой оправе. Одел чуть трясущимися руками, и мир вокруг сразу устал чётче.

      Я даже задумался. А у кого были такие очки из генералов? Озарённый догадкой, и я полез в нагрудные карманы френча, и вскоре достал стопку документов, найдя среди них удостоверение высшего командного звена, и прочитал, почти пробормотал:

      – Выдано двадцать пятого января тысяча девятьсот сорок второго года, генерал-лейтенанту Власову, Андрею Андреевичу… Приплыли.

      ***

      Поморщившись от болей по всему телу, уже неделю шли допросы на Лубянке, я кряхтя повернулся с правого на левый бок. Генеральская палата, в смысле камера. Одиночная, что редкость. Остальные сидят в многочисленных камерах, а эта индивидуальная. Тут таких единицы. Я про подвалы Лубянки. Знаю точно, сканером голема изучил. Да, вчера было ровно месяц, как я попал в тело Власова, и вчера заработала опция големов. Поднял одного из каменного пола, потом на место положил, но его сканером, изучая это всё новое для меня, осмотрел камеры и само здание.

      Знаете, только тут в камерах, отходя от побоев, нашлось время чтобы просто полежать и поразмыслить. До этого я в запарке был. Да что это, времени на сон выделял часов по пять. Какое уж там свободное время? А ломали жёстко, пытаясь заставить подписать признание. Всё тело и лицо в синяках, два зуба шаталось, рука сломана, рёбра возможно тоже, и колено повреждено. Похоже в последний забой ещё и скулу своротили. Шили много чего, но в основном стояли на неподчинении командованию, игнорировании приказов из штаба фронта и Генштаба. Плюс пытались на меня повесить провал наступления с деблокадой Ленинграда, а вот тут обнаглели, Власов-то причём? То есть, это не ко мне. Кто-то мной сильно недоволен был. Да я и не отрицал, но подписывать принципиально ничего не собирался. Тем более, когда первые избиения пошли, до того как мне руку сломали, показал что месяц потратил не зря, приводя тело к порядку. Тренируясь. С немалым удовольствием убил я одного следователя, и двух сильно покалечил. Если бы ударом колено не выбили и руку не сломали, может бы всех и забил, а так меня запинали. Здоровые лоси. Мстили. Видно, что меня списали. За месяц я уже привык считать, что Власов – это я. Такие же и родню мою убили, детей не жалея. В тридцатых, получаетесь лет десять назад. Моему деду сейчас пятнадцать, надо будет найти. Понятно мир параллельный, но поищу.

      Ладно, прежде чем описывать как я воевал эти три недели, точнее, как управлял армией, сначала опишу кто я вообще. К слову, то что личности наши с генералом слились, замечал только в мелких деталях, не более. Например, я ем всё без разбору, что съедобно и особенно вкусно. Павлов терпеть не мог укроп, не добавлял в свою еду. Вот и тут я стал морщиться если обнаруживал его в своих блюдах, веля повару больше его не класть. Таких мелких отличий было много, но на уровне ощущений. При этом я не заметил никаких других изменений в себе, как