Взрывай! Спец по диверсиям. Юрий Корчевский

ты точно сказал.

      – Секрет открою. Я еще в тридцать четвертом – тридцать пятом годах занимался по линии партии в Западном Особом округе закладками.

      Саша сразу понял, о чем речь. Это когда армия на своей территории делает маленькие тайные склады – с гражданской одеждой, с провизией на несколько дней для небольшого отряда, с оружием и боеприпасами. Каждая закладка рассчитана была на случай войны и оккупации территории – для организации партизанского движения. Даже теория такая была выдвинута Фрунзе. Ближе к границам обустроить УР – укрепленные районы с капитальными бетонными подземными казематами, орудийными и пулеметными точками. Армия будет сопротивляться врагу в УРах, а коммуникации – связь, железные дороги и склады – будут выводить из строя партизаны. Для того была создана целая сеть – тысячи закладок. После тридцать седьмого года, после многочисленных чисток в армии и НКВД о закладках, как и о самой теории, благополучно забыли.

      – Места закладок помнишь?

      – Как «Отче наш»! – Политрук смутился – ведь ответил он не как коммунист.

      – Хорошо, покажешь. А связи с подпольем есть?

      – Развалили все, люди поменялись. Не думаю, что найду кого-то, но попробовать можно.

      – Договорились.

      Они вернулись к костру.

      – Вот что, парни. Политрук мне маленькую тайну открыл. Берем его с собой. Вопрос не обсуждается! – сказал он категорично.

      – Во! Вот это правильно, а то – «я не командир, мы не армия»… Не колхоз же, где все вопросы на собраниях решают.

      – Старшина, у тебя в мешке вроде бы цивильная одежда была – отдай ее политруку. Его одежду после болота все равно не отстирать. А ходить голым бойцу Красной Армии не пристало.

      Старшина побурчал под нос, но одежду – рубашку и брюки – отдал. Обуви вот только не было никакой, а свои сапоги политрук утопил в болоте.

      – И карабин немца ему отдай – с патронами, и ранец пусть несет.

      – О! Хоть какая-то польза от человека!

      Когда политрук оделся, повесил карабин на плечо и опоясался поясом с подсумками, выглядеть он стал по-человечески. Обуви не хватало, но с этим еще решится вопрос.

      – Политрук! Ты бы хоть представился людям!

      – Батальонный комиссар Покидько Александр Афанасьевич! – отрапортовал политрук.

      Ничего себе! Батальонный комиссар – это, если по-армейскому, майор.

      Старшина хмыкнул:

      – Нам бы еще комдива сюда.

      Генералов в Красной Армии не было, такие звания ввели только с января 1943 года, но комдив по должности как раз ему соответствовал.

      – Сергей, собирай хворост, сухостоины, разводи костер. И так много времени потеряли. Старшина, сколько картошки у нас осталось?

      Борис порылся в мешке.

      – Каждому по двенадцать штук – и все, кончится картошка.

      – Вот всю и будем печь. И тебе груз не нести, и нам сытнее будет.

      Комиссар подошел к Саше.

      – Ты в каком же звании, разведчик?

      – Сержант, – Саша не покривил душой.

      Он назвал свое армейское звание,