Глухой путь. Артемий Андреевич Своровский

новую, выдуманную историю для её кукол.

      Поднявшись до своего дома, брат, ненадолго отвернувшись, чтобы положить кораблики в сумку, в которой эти игрушки должны были лежать, понял, что рядом с ним нет сестры.

      – «Опять, что ли куда-то спряталась?» – подумал Мартин, оборачиваясь в разные стороны, пытаясь найти сестру. Девочки нигде не было, она всегда умела хорошо прятаться, лучше кого-либо. Сестрёнка всегда была чемпионкой по игре в прятки.

      – Братик! Я здесь! – окликнула Оливия своего брата, слышался тоненький хитрый смех. Звук голоса доносился со стороны дома.

      Юноша повернулся к дому… Вдруг, неожиданно, сверкнула молния попала прямо в дом! Небо окрасилось в красный цвет от яркого, бушующего пламени, которым горел дом семьи Мартина. На пороге лежали окровавленные, с многочисленными пулевыми ранениями тела мамы и Оливии. Возле них на коленях сидел отец и рыдал. Ничего не понимающий Мартин осторожно подходил к отцу.

      – Папа! Что здесь произошло!? – прокричал Мартин, с застывшей гримасой страха на своём лице. Те несколько минут, что он шёл всё ближе и ближе казались вечностью. Вся жизнь рухнула перед глазами, не осталось почти ничего. – Я тоже умер? – спрашивал себя через слёзы Мартин. Но, тогда как он может ходить. Нет он не умер…

      Ничего не ответив, отец, одежда которого была залита кровью, достал из кобуры свой револьвер, поднёс к виску и застрелился…

      Глава 3

      Наступило утро. Охотник весь в поту, и тяжело дыша, подскочил с кровати.

      – Сука! Опять этот дерьмовый сон! – прокричал Мартин, да так, что было слышно на весь мотель. Он смотрел на свои дрожащие руки в надежде не увидеть на них кровь. Крови не было, были лишь многочисленный мозоли и порезы.

      Взгляд его упал на револьвер, лежавший на столе с другими вещами. Красивый, украшенный гравировкой викторианского стиля, с рукояткой из сосны. «Кольт». Это было оружие отца.

      Наконец, собравшись немного с мыслями и протерев глаза, ковбой решил, что надо уже собираться снова в дорогу и начал одеваться. Его одежда явно много повидала: светло серые, в некоторых местах прошоркавшиеся джинсы, белая, но в тоже время грязноватая рубашка, жилет из кожи оленя, который он купил давно у какого-то старика, светло-бурое пальто и чёрные поношенные сапоги со шпорами. Дополняли этот образ ремень с патронами и кобура с красивыми узорами, а также тёмно-синий платок, который он носил на шее.

      Посмотрев на себя в зеркале и несколько раз хлопнув себя по лицу, дабы окончательно взбодриться, Мартин вышел на холодный воздух, который он так не любил, но деваться было некуда. обстоятельства – мерзавки, что не оставляют выбора.

      Улица казалась оживлённой с самого утра, даже несмотря на небольшие размеры городка. Кто- то просто стоял возле салуна, разговаривал и курил, кто-то, поднявшись с первыми петухами, уже работал, кто-то собирал вещи для предстоящей охоты, кто-то держал путь в неизвестном направлении. Оживлённость, но с нотами некой гармонии, пропитанной