Папа, я тебя нашёл!. Марьяна Зун

имени Анна делает мне ещё один укол, и мне становится легче. Она помогает мне пересесть в кресло и везёт в палату. Здесь очень уютно и тепло. Вокруг детские фотографии, гуляют беременные девушки.

      – Простите, Анна, не знаю вашего отчества, а у вас в комнате забытых вещей нельзя одолжить халат и тапочки… – Стыдно, но вариантов нет.

      – Яна Владимировна, не переживайте. Попрошу сестру-хозяйку подобрать вам все необходимое. Вы только не нервничайте, – чувствую легкое поглаживание по плечу.

      А от этой её заботы мне вновь хочется расплакаться. Меня завозят в палату на четверых. Но занята только одна кровать.

      – Кристина, знакомься, эта Яна.

      – Здравствуйте, – произносит девушка.

      Анна помогает мне удобно устроиться, поправляет подушку. Рюкзак убирает в тумбочку, сапоги – в шкаф. Я остаюсь в легинсах и свитере оверсайз.

      Внизу есть майка. Благодарю Анну за внимание и помощь. Она обещает заглянуть позже.

      Смотрю на свои яркие носки, чувствую себя странно. Не успеваю спросить о расписании в отделения. Как в дверь стучат. С той стороны кто-то откашливается и заглядывает Михаил:

      – Не помешаю?

      – Нет. – Смотрю на реакцию Кристины.

      Она кивает и прячет от меня взгляд. Босс входит, на плечах белый халат, а в руках шуршат пакеты. Он чувствует себя вполне комфортно, ставит на мою кровать часть пакетов. Достаёт бутылку воды, связку бананов, яблок и мандарин. Мои глаза округляются от количества фруктов.

      – Яна, смотри вот тут тапочки взял, размер тридцать восьмой, мне кажется, у тебя миниатюрная ножка, – аккуратно опускает их на пол. – Здесь зубная щётка, паста, мыло, расческа и зарядка. В этом пакете: халат, пижама и личные вещи.

      На слове личные вещи щеки начинают гореть огнём. Мне страшно заглядывать в пакет.

      – Если ещё что-то понадобится, позвони, привезу, – киваю. – Я на минутку, в машине ждёт Лиса. Приятного вечера, девушки.

      – Спасибо, – шепчу ему вслед.

      Сижу, просто ошарашенная вниманием и заботой Михаила. Зачем он это делает? Кристина лежит на боку, накрытая одеялом. Не хочется лезть с расспросами. Решаюсь заглянуть в пакет, но меня отвлекает звонок мобильного. Прошу прощения у соседки, забыла поставить на беззвучный. На экране читаю «мама». Ответить нужно, но я бы лучше вышла в коридор поговорить, не мешать. Уверена, она будет верещать. Но мне нельзя ходить. Набираю побольше воздуха и нажимаю ответить. Ничего не успею сказать, как на меня выливается порция претензий:

      – Яна, где тебя носит? Я просила купить кофе.

      – Мам, извини.

      – Что мне твои извинения? Я хочу кофе выпить. А ты опять где-то трешься. Нагуляла уже пузо. Уже не скроешь его. Все соседи косо на меня смотрят.

      – Мам, перестань! – Пытаюсь остудить её пыл.

      – По твоим поступкам меня судят. Что я недоглядела. Ты притащила, а я виновата. Мне противно слушать, как бабки у подъезда судачат, что ты непутевая. И про меня также думают. А я замужем была. Папаша твой – идиот, увидел эту гадину, она поманила пальцем, и Вовка побежал, виляя хвостом.

      – Мама,