Пепел воспоминаний. Морвейн Ветер

способен читать любую магию как подпись, но она, демоны раздери, вполне способна сказать, была ли использована её собственная сила.

      – Ты приоткрыла Завесу, – сухо сказал Надир.

      Восемь, девять, десять и поворот.

      – Порвать – такое уродливое слово… Я предпочитаю думать, что то, чего я добилась, было немного более ювелирным.

      – Это просто слова, – грубо отрезал Надир. – Конечно, результат всё тот же. Ты использовала магию крови и…

      Аяна отмахнулась от него, отмахнулась от его слов, как от назойливых, незначительных мух.

      – Мне нужно знать, что я говорила или делала до этого… до того, как я…

      – Использовала магию крови, – повторил Надир.

      Аяна остановилась, чтобы взглянуть на него.

      – Да, да! Я использовала магию крови! Сейчас я рухну в Бездну! О, горе мне! Как я когда-нибудь снова посмотрю на себя в зеркало?

      Трюк, которому Аяна научилась давным-давно, заключался в том, чтобы говорить достаточно правды, чтобы придать правдоподобие своей лжи. Она гордилась тем фактом, что смогла избежать судьбы многих отступников до неё. Это был узкий и извилистый путь, который, как у неё хватало самонадеянности полагать, она смогла бы не потерять. Никто не мог контролировать демонов – никогда. В конце концов они всегда побеждали, используя своего контрактера для собственной выгоды.

      Зачем бы она стала так рисковать?

      Но похоже, какие-то причины нашлись. Она не только позволила Свободе вселиться в неё, но и использовала магию крови, чтобы освободиться.

      Аяна помнила Свободу по тем дням, которые остались у неё в голове, по своей жизни в Бастионе Орла. Свобода была духом, пришедшим из Сумрака и поселившемся в мёртвом теле одного из её соратников. Такой расклад мало кого мог устроить, однако Свобода не проявляла агрессии, напротив, это было чистое сердцем и спокойное существо, которого язык не поворачивался назвать демоном. И всё же… пускать её в себя? Впервые в жизни Аяна готова была согласиться, что Страж – Надир – прав. Та Аяна, которую эта Аяна забыла, должно быть, сошла с ума.

      Она стала тем, кого всегда презирала – слабым магом, доведённым до отчаянья. Но будь она проклята, если признается в этом этому самовлюблённому мудаку.

      – Можем ли мы двинуться дальше? – поинтересовалась чародейка. – Кассандра сказала, что я позаимствовала один из её кинжалов. Просила ли я что-нибудь у кого-нибудь ещё?

      Соколица нахмурилась.

      – Нет. Кассандра была последней, кто видел тебя перед взрывом.

      – Зачем тебе понадобился этот кинжал? – Лаварэль задумчиво потеребил ухо. – Это кажется довольно… странным. Почему бы не завести свой собственный?

      Это был хороший вопрос, на который Аяна не знала ответа.

      – Я понятия не имею, – призналась она. – Это, – она махнула рукой на круг, – должно быть за пределами моих возможностей.

      Она пошевелила пальцами.

      – Я лечу людей и иногда бросаю в них огненные шары. Я не… составляю заклинаний на основе пяти разных магических систем.

      – Откуда ты знаешь,