Парфянин. Книга 1. Ярость орла. Питер Дарман

отпустили повозку, она проехала с грохотом немного вперед и остановилась. Римляне, осознав, что на них все же не налетит горящая повозка и не сокрушит их всех, попытались восстановить свой боевой порядок, но было уже поздно. Наши лучники возобновили стрельбу, и в воздухе снова засвистели стрелы. Они поражали врагов в грудь, в руки, ноги и лица. Стальные наконечники вонзались в плоть и дробили кости; в воздухе повисли вопли и вскрики боли. Римский боевой порядок распался. Наши всадники уже сновали между легионерами, вовсю работая клинками. Некоторые римляне еще сопротивлялись, рубили мечами лошадей, тыкали в них дротиками, сбрасывали всадников с седла и убивали их. Но за каждого из наших убитых мы уничтожали четверых или пятерых римлян. Их группа все уменьшалась, пока не осталась всего горсточка. Я вдруг заметил того легионера в шлеме с поперечным гребнем, он был еще жив. Он тоже увидел меня, когда я обнажил меч и прикрыл левый бок щитом. Он стремительно бросился вперед, сжимая короткий меч в правой руке. Это явно был какой-то их начальник, и мне хотелось убить его, окончательно закрепив нашу победу.

      Я был полностью уверен в себе. Мы столкнулись с ним и одновременно нанесли удары мечами. Тут моя уверенность начала таять, я понял, что это схватка не на жизнь, а на смерть с очень опытным воином. Он мрачно смотрел на меня из-под своего до блеска начищенного шлема. Я навалился на него, ударил щитом о его щит и попытался рубануть мечом по голове, разбить ему шлем, но он опередил меня и парировал мой удар мечом, а затем сам сделал выпад, целясь в шею. Меня спасли только рефлексы, я инстинктивно отпрыгнул назад, избегая его клинка. Он атаковал меня снова и снова, заставляя отступать и расщепляя мой щит тяжелыми ударами меча. Он действовал с поразительной быстротой, стараясь нанести смертельный удар мечом. Я перехватил один удар перекрестьем гарды своего меча и попытался достать его шею кончиком острия, изо всех сил нажимая на рукоять, но в этом состязании он оказался сильнее и отжал мою руку с мечом вниз. И пока наши мечи оставались скрещенными, он вдруг ударил меня краем щита в щеку. Череп мне пронзила острая боль, а он отскочил назад и попытался обойти меня сбоку. Я-то считал себя сильным, но этот воин обладал поистине сверхчеловеческой силой. Я уже весь взмок от пота и тяжело дышал. А он снова двинулся на меня.

      Должно быть, он уже понял, что все равно обречен, и поэтому старался подороже продать свою жизнь. Он издал боевой клич и снова атаковал, нанеся серию рубящих ударов. Я парировал их, как только мог, но один удар распорол мне правый локоть, прежде чем я успел отдернуть руку, и ее тут же залило кровью. Я кинулся на него, вложив в этот бросок весь свой вес, но это было все равно что кидаться на скалу. Он остановил мою атаку, а потом попытался распороть мне живот сильным выпадом снизу. Правда, я в последний момент успел парировать этот удар щитом. Но тут я зацепился ногой за его ногу, а он крякнул и сильным толчком бросил меня через бедро, отчего я с грохотом свалился на землю. Мне пришел конец, я понял это, видя, как