Парфянин. Книга 1. Ярость орла. Питер Дарман

Парфия сильное царство, отец, – заметил я, отчасти для того, чтобы успокоить самого себя, а также и его, но мысль о могущественном Риме мало способствовала моей уверенности в этом.

      Он хлопнул меня по плечу.

      – Если мы сделаем все, как наметили, римляне еще не раз подумают, прежде чем попробовать нас завоевать. Но ты всегда должен помнить старую пословицу, Пакор: «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях». Потому что даже самый богатый союзник Рима в действительности не более чем раб в дорогих одеждах.

      Через семь дней после этого мы ранним утром покинули город. Из ворот вышли две колонны воинов: одна направилась на запад, в Аравийскую пустыню, другая на север, в сторону Зевгмы. Правда, мы намеревались резко повернуть на запад еще до того, как достигнем границ царства Дария. Интересно, а тела тех, кого мы перебили в том бою, еще валяются там, где их настигла смерть? Я отмел эти мелкие соображения. Перед отъездом я встретился со своим другом Ватой. Я нашел его в царских конюшнях. Он улыбнулся, увидев меня. Он всегда улыбался и именно поэтому так мне нравился, а еще по причине его безграничной преданности друзьям. Он собирался с отцом в Сирию.

      – Почему нам нельзя взять своих коней? – спросил он.

      Я, конечно, знал причину этого запрета: лошади тяжелой конницы слишком дороги, чтобы рисковать ими в обычном набеге. Именно поэтому я не смог взять свою Суру. Но мне было неловко врать Вате.

      – Не знаю, друг. – Я подошел к нему, и тут в конюшню вошел Гафарн.

      – Все готово к отъезду, принц.

      – Спасибо, Гафарн. Жди меня снаружи.

      Я обнял Вату.

      – Будь осторожен, мой друг.

      – Хочешь сказать, постарайся не падать с лошади, да?

      – Нет, не то… Ладно, неважно. Постарайся вернуться целым и невредимым, – могло ведь так оказаться, что я вижу его в последний раз, и я хотел ему об этом сказать, но не мог.

      – Ты каким-то слишком чувствительным стал, мой друг, – сказал он и хлопнул меня по спине. – Вот что случается с людьми, если они слишком много времени проводят во дворцах, мечтая о вавилонских принцессах.

      Я покинул его и вышел наружу, где меня ждал Гафарн. Он уже сидел в седле и держал повод моего коня. Мы отъехали от конюшен.

      – Тебе не по себе, принц?

      – Почему это?

      – Потому что ты соврал своему другу. И это видно по твоему лицу.

      – Заткнись. Что тебе стало известно?

      – Ничего, принц, – ответил он. – Кроме того, что ты сказал ему неправду и это, должно быть, тебя беспокоит.

      – Замолчи.

      – Врать друзьям неприятно, это я понимаю.

      Я резко дернул повод и остановил коня.

      – Я ведь могу тебя выпороть.

      Но его это не остановило.

      – Можешь, но легче тебе от этого не станет.

      Я подтолкнул коня, и он прыгнул вперед. Гафарн был прав, как обычно, и это меня раздражало еще сильнее.

      Через три дня после отъезда из Хатры мы достигли города Нисибиса, где взяли дополнительный