Несносные дочери леди Элизабет. Юлия Арниева

сторону. Тина внимательно следила за восточной. А Рут с Амели устроились у костра, готовые в любой момент затушить огонь…

      Время тянулось невыносимо медленно. Лесная тишина, еще недавно казавшаяся такой уютной, теперь давила на плечи тяжелым грузом. Каждый шорох листвы заставлял опасливо озираться, а любая тень между деревьями виделась затаившимся врагом.

      – Мама, – почти беззвучно позвала Амели, доставая из сумки небольшой флакон с темной жидкостью. – У меня есть кое-что для крайнего случая.

      – Что там?

      – Дымовая завеса. Если плеснуть в огонь, создаст густой туман. Поможет скрыться, если придется.

      – Хорошо придумала, – одобрительно кивнула, с гордостью глядя на дочь. Её познания в травах и зельях не раз выручали нас в трудную минуту, а сейчас могли спасти наши жизни. – Держи поближ…

      – Кто-то идет, – вдруг едва слышно прошептала Лорен, впиваясь взглядом в непроглядную чащу, а в следующий миг до нас долетел приглушенный стон, от которого волосы встали дыбом. Мы тотчас замерли, будто изваяния, вслушиваясь в ночную тьму. Стон повторился – протяжный и жуткий, словно предсмертный хрип раненого зверя, доносящийся со стороны, куда недавно ушел Говард.

      – Тина? – одними губами произнесла, метнув быстрый взгляд на арбалет, лежащий в тени телеги.

      – Да, миледи, – отозвалась девушка, скользнув к оружию. – Он примерно в полусотне шагов от моего поста.

      – Это может быть западня, – едва слышно произнесла Лорен, неуловимым движением меняя позицию.

      – Свои! – разорвал напряженную тишину хриплый голос Говарда. И вскоре из непроглядного мрака проступили два силуэта, один из которых заметно пошатывался. Капитан, тяжело дыша, практически тащил на себе незнакомца, чья голова безвольно свесилась на грудь. Едва достигнув освещенного тусклым пламенем костра пространства, раненый издал глухой стон и начал медленно оседать на влажную от ночной росы землю, увлекая за собой и своего спасителя.

      – Амели, быстро неси свои снадобья! – выкрикнула я, бросаясь Говарду, помогая ему удержать раненого. Окинув беглым взглядом молодого человека, я отметила его некогда роскошный, а теперь превратившийся в лохмотья бархатный камзол. Его восковое лицо с заострившимися чертами казалось посмертной маской, а на правом боку расплывалось зловещее темное пятно, от которого исходил металлический запах свежей крови. – Рут, нужна горячая вода, живо!

      – Осторожно, помогите опустить его на землю, – распорядилась Амели, уже раскладывая на чистой холстине свои целебные припасы: льняные бинты, пузырьки с настойками разных оттенков и пучки засушенных трав, источающих пряный аромат. – Необходимо тщательно осмотреть рану.

      Говард, тяжело дыша от напряжения, вместе со мной осторожно уложил незнакомца на шерстяное одеяло, которое Рут успела расстелить у самого костра. И пока мои пальцы осторожно освобождали раненного от липких обрывков камзола, Амели ловко смешивала в глиняной плошке какие-то снадобья, от которых поднимался горьковатый пар. От легкого прикосновения