Последняя Ночь Космонавтики. László Horgos

имела представления о том, кого в узких кругах называют ковырялками, но у неё были смутные предчувствия на этот счёт.

      Несмотря на нехорошие предчувствия, Эльза толкнула дверь, но дверь не открылась. Эльза попробовала ещё раз, результат был тот же. Эврика, дверь надо не толкать, а тянуть на себя. Эльза потянула, и дверь отворилась, а Эльза вошла в кабинет главного инженера. Изнутри будка выглядела слегка иначе, чем снаружи. Снаружи казалось, что высота потолков в будке не более двух метров, но изнутри казалось, что не менее четырёх с половиной. Убогая железная коробка оказалась изнутри огромным домом в стиле Ампир, и с такой же мебелью. Эльза подумала, что всё это было построено в восемнадцатом веке лучшими итальянскими или же французскими архитекторами, а мебель привезли из Трансильвании. Сам кабинет главного инженера был снизу доверху обшит дубовыми панелями, а на стенах его висели светильники напоминающие факелы. От такого великолепия у Эльзы даже закружилась голова, и пропал дар речи. Она смотрела по сторонам, в потолок и на огромный дубовый стол, за которым сидела на троне главная инженерка.

      На огромном столе стояла бутылка кубинского рома и гранёный стакан, а рядом с бутылкой на фарфоровом блюде лежала жареная двуглавая курица, и от неё исходил аромат псины. Кроме курицы на столе были ещё и другие закуски, но Эльзу больше всего волновал вопрос, курит ли главная инженерка, или придётся хуй сосать. Внимательно приглядевшись, Эльза увидела ящик кубинских сигар и пачку Беломора. Убедившись в том, что коммунизм может реально существовать в отдельной взятой железной будке на курьих ножках, Эльза сочла необходимым обратить свой взор на хозяйку помещения. Сначала ей показалось, что это была актриса Ольга Остроумова, но через три секунды ей удалось найти семь отличий. Главная инженерка была занята важным делом, она сосредоточенно ковырялась в носу указательным пальцем левой руки, а правой рукой гладила кота в сапогах. Эльза посчитала невежливым отвлекать Жоржетту Павловну от столь важных и судьбоносных задач, и стояла молча в ожидании, когда инженерка сама обратит на неё своё драгоценное внимание.

      Наконец-то Жоржетта Павловна решила сложную задачу. Она перестала гладить кота, вытащила козявку из носа и с аппетитом её съела, после чего налила себе полстакана рома и, выпив его залпом, закурила Беломорину. После второй затяжки она молвила противным голосом Татьяны Догилевой: «Блядь! Сколько можно Вам всем повторять, что рационализаторские предложения принимаются только с девяти до восемнадцати. Восемнадцать было уже давно, а девять будет не скоро». Эльза, неожиданно обретя дар речи, ответила: «Извините, но я по другому вопросу». Главная инженерка подняла глаза на Эльзу и с явным недовольством спросила: «Ты кто? Из какого цеха?» Эльза созналась, что она не из какого цеха, а из МЭИ, пришла на экскурсию по заводу и заблудилась, а поэтому ей очень жрать хочется и курить – тоже. Жоржетта Павловна вяло поинтересовалась, не хочет ли Эльза стать её секретаршей и, услышав положительный ответ, тут же налила рому грамм сто пятьдесят и протянула