Что в имени тебе моём. Аделия Ильдаровна Янышева

У него были знакомые из университета и общежития, но с ними Озёров толком не общался. Да и они не трогали его, зная, что ответом на их вопрос "как дела" всегда будет "сойдёт", и ничего более он им не скажет. У него была привлекательная внешность, и девушки не обделяли его вниманием, что бесспорно, было ему приятно, но Андрей не придавал этому особого значения. Он мог влюбиться в девушку, но сам же и подавлял свои чувства: его одолевал всё тот же страх потери любимого человека. Озёров старался ни за кого не держаться, и по большей части считал себя недостойным чьей-то любви. "Я никто, бесполезное создание природы, так с какой стати обо мне должен кто-то заботиться, если однажды я сам не смог позаботиться о своей родной сестре?…" – думал он про себя.

      Натура Михаила Ткачёва была такова, что у него могло измениться настроение в любую секунду. Сейчас вы видите его полным энтузиазма, а через некоторое время он уже был во власти меланхолии, поэтому часто курил и нередко употреблял спиртное. Михаил постоянно пытался отвлечь себя шумными вечеринками, но и то не помогало ему отвлечься от психического расстройства до конца. Он был марионеткой в руках собственной болезни. Ни табак, ни алкоголь не помогали ему, а личный психиатр и подавно поставил на нём крест, но продолжал лечение лишь ради сдирания денег с его родителей. Впрочем, родителям Ткачёва было всё равно, деньги у них куры не клюют, а вот сам Михаил до последнего лелеял мечту о выздоровлении. Подсознательно он желал найти себе верного друга, который, подобно Ангелу-Хранителю, убережёт его от демонов.

      – О чём поговорить? – Андрей взглянул на собеседника. Тот смотрел на него то ли с надеждой, то ли с неким благоговением, но в любом случае не с агрессией, что уже его радовало, и он решил повернуться к нему. Михаил отпустил его руку.

      – Честно говоря, я и сам не знаю, просто думаю, что надо. – на его лице появилась улыбка, и он опустил глаза – Можно, к примеру, для начала представиться, а уж потом как пойдёт.

      Озёров немного смутился. Ни с того ни с сего знакомиться с человеком посреди улицы, зачем? К тому же ему пора было возвращаться в общежитие.

      – Прости, но мне пора идти. – он отвернулся и быстро зашагал по парковой дороге. "Глупость какая! Со мной решил заговорить какой-то незнакомец, к чему это? Но я этого и не узнаю, если сейчас молча уйду." Андрей обернулся к скамейке, где сидел растерянный Ткачёв, и крикнул ему:

      – Давай завтра здесь встретимся? Мне действительно сейчас нужно уходить.

      Лицо Михаила расплылось в улыбке:

      – Здорово, я согласен! Буду ждать тебя. После обеда, часа в два, сможешь прийти?

      Озёров немного подумал, вспомнил, что ему завтра всё равно нечего делать, так как был неучебный день, и ответил:

      – Конечно. До завтра… – он пытался не показать виду, но когда отвернулся, то не смог сдержать улыбки. Неужели у него появится настоящий друг, тот, который будет слушать его, и рассказывать ему о себе, смеяться вместе с ним? "Было бы замечательно" – подумал