Мой враг по переписке. Донна Марчетти

когда снова встал и вышел из комнаты. Рокки последовал за ним в коридор, помахивая хвостом, хотя на него и не обращали внимания. Я позавидовал псу, который так блаженно не понимал того, как моему отцу наплевать. Услышав хлопок входной двери, я понял, что все кончено. Моя мать собрала ему чемодан, чтобы он не задержался здесь дольше, чем требовалось, чтобы сказать мне: он больше не часть нашей семьи. До утра я заперся в спальне.

      Я был зол. В основном на папу, но и на маму тоже – за то, что она дала ему вот так уйти. Я мог бы сказать много жестоких слов, но знал, что ей тоже больно, и не хотел сделать хуже. Я не мог позвонить Бену, потому что он тусовался на празднике. И вообще, я не был уверен, что хочу ему звонить. Я посмотрел на письмо Наоми на тумбочке. Фразы про заусенец казались такими детскими, глупыми, неуместными. С другой стороны, в наших письмах никогда не было чего-то существенного. Мы писали друг другу уже почти четыре года, и все это было мелко, грубо, скучно и бестолково.

      Я гадал, ждет ли она этих глупых писем, как ждал я. Гадал, будет ли ей больно, если я перестану отвечать. Гадал, утешит ли она меня, если я ей раскроюсь, или только посмеется надо мной за то, что я груб и скучен, и больше ничего.

      Дорогая Наоми.

      Надеюсь, в какой-то момент в твоей жизни будет кто-то, кого ты будешь любить и уважать больше всего, – если такого еще нет. Надеюсь, ты будешь верить, что этот человек всегда будет рядом и что ты всегда сможешь поделиться с ним чем угодно. А потом я надеюсь, что однажды он уйдет и даже не даст тебе выбора пойти с ним. И даже не посмотрит тебе в глаза, когда будет говорить о своем уходе. Он не скажет тебе, что любит тебя, и даже не попрощается. Наверное, он никогда не любил тебя по-настоящему, и ему не нужно прощаться, потому что все это была лишь игра, и ты сама дура, что доверилась ему.

      У тебя будет с ним куча хороших воспоминаний, но он просто насрет на них. И ты не сможешь вспомнить ничего приятного, не думая о том, как он ушел, как даже не взглянул на тебя и не сказал, что любит. Потому что ты такой дерьмовый человек, что не заслуживаешь настоящего прощания. И ты останешься гадать до конца жизни, правда ли тебя действительно любят те, кто утверждает это, или все вокруг ложь, и они однажды уйдут, как ушел он.

      Не удивляйся, если я больше не буду писать тебе писем. Это глупо.

      Пока.

Лука

      Дорогой Лука.

      Ты, наверное, уже в десятый раз говоришь, что больше не будешь мне писать, так что я, наверное, тебе не поверю. Но на случай, если я и правда больше не получу от тебя письма, хочу, чтобы ты знал: если бы кто-то поступил так со мной, это бы значило, что он дерьмовый человек и он меня не заслуживает. А вовсе не наоборот. И если бы я увидела, что кто-то так обращается с моими друзьями, я бы дала ему по яйцам.

      С любовью,

Наоми

      Глава пятая. В поисках пляжей получше

Наоми

      – Ты была права!

      Энн снова меня пугает, но когда я оборачиваюсь, то по улыбке на лице понимаю: она делает это намеренно.

      – Тебе