Маленькая рождественская сказка. Ivolga (Анастасия Каляндра)

Но не в дорогом и обильном. Волхвы принесли в Рождественскую ночь дары для Спасителя – дорогие дары, ценные. Но они – ничто по сравнению с этим Дитем – бедным всё ещё, не богатым, рожденным в хлеву среди животных, незаметно – ни для кого кроме мудрецов незаметно, пришедшим на свет. Он – и есть чудо. Он – самое главное. Самое ценное. Самое дорогое. Увидишь ведь просто в жизни такого ребёнка – и не подумаешь что он что-то значит… Увидела бы мама мальчика такого младенца и не подумала бы что Он – самое главное. Подумала бы что Он – нищий ребёнок, совсем не стоящий её великосветского внимания. И стало маме мальчика стыдно. Сидит она и думает о том – что в жизни главное. Тихо сидит. Не говорит ничего, только думает. Думает… чувствует…

      – Ма-маа?.. – потихонечку спрашивает мальчик, когда мультик наконец завершается и голос рассказчика умолкает, уступая место титрам и нежной сказочной музыке – такой же как до того, но только уже более громкой и торжественной. – А где я родился?..

      Мама явно не ожидала такого вопроса. Совсем растерялась. Тем более что она так глубоко ушла в собственные размышления и из них не так-то просто теперь сразу выйти.

      – Ты знаешь… Давай я потом тебе про это расскажу, ладно?.. – испуганно говорит мама и ждёт что в ответ скажет мальчик.

      – Всегда-ааа так… – надулся малыш и сложил на груди ручки обиженно. Смотреть стал в окно и изо всех сил хмуриться.

      Всегда так – действительно. Ведь мамы всегда нет. Её нет никогда. Как и папы. Они заменяют себя кучей нянечек, а сами они – на работе, если мы говорим про папу, и на светских развлечениях – если мы это о маме. Их никогда нет. Чего-нибудь спросишь у мамы, а ей обязательно некогда. Ей некогда говорить, ей некогда играть, ей некогда читать и смотреть телевизор вместе. А этого хочется каждому ребенку. От мамы всегда просто сыпятся сверху на мальчика кучи подарков и сладостей, развлечений и ласковых слов. Сыпятся градом в те недолгие часы, когда мама оказывается рядом и начинает играть в заботливую мать. А в остальное время – её просто нет. Когда же она есть – то как будто бы есть не она, а какое-то только подобие мамы. Игрушечная идеальная мама, которая никогда не ругается и не воспитывает, котрая только сладко-сладко с тобой говорит, а в глазах у неё – пусто. И будто бы нет никакой настоящей любви. Мальчик чувствует это, хотя и не осознает, и от чего-то считает себя одиноким. Он дуется вечно на маму, а она считает что это всего лишь отголосок его горького детдомовского прошлого, которое оставило на психике ребенка отпечаток. И дальше сюсюкает с ним, пытаясь этой слащавой лаской подменить настоящую любовь. Да, с ним она так же играется, как и со всем остальным. Ей нравится эта игра – в благодетельную мать приёмного ребёнка. И для того, может быть, пару лет назад и взяла она его, малышочком ещё, из приюта – чтобы почаще иметь возможность играться в любимую игру. Подружки приходят к ней в дом, любуются на сыночка и восхищаются ею – такой доброй и щедрой,