Маленькая рождественская сказка. Ivolga (Анастасия Каляндра)

Худой и стройный. Такой стройный, что даже все скулы видны!.. Хотелось бы мальчику тоже быть вот таким стройным! Красивым и высоким… А волосы!.. Малыш моментально себе захотел такие волосы. Тёмные вьющиеся вихры, которые так неаккуратно, но с таким шиком падают молодому человеку на лоб и виски, когда тот склоняется к больной ноге! Мальчишка всегда был светленьким, но вот теперь тотчас же захотел себе тёмные волосы, как только их увидел. Вот где оно наверное – счастье!.. Наверное уж этот-то человек – счастливый! Вот он – и красивый такой, и высокий, и стройный, и с волоса-ааами!.. Чего же ещё в жизни надо?!. Тут молодой человек открывает глаза наконец и глядит на мальчонку. Наверное замечает – какой тот малыш. Ну совсем крохотный.

      – Ты извини – я тоже… это… не рассчитал. Сам виноват что столкнулись. Я… тоже. Не сильно ушибся? – лицо молодого человека становится совсем другим – обеспокоенным, заботливым, а глаза – по детски испуганными. Мальчонке аж жалко становится этого молодого человека, хотя, казалось бы – вовсе и не за что.

      – Нет, не сильно. – вертит головой мальчик, – А ты?

      – Я… Ну-у так. Ничего.

      – А я и видел что тебе не сильно больно. Ты больше только просто притворялся, чем правда болело. Оно ничего. Ты можешь актёром зато быть когда-нибудь. У тебя оно хорошо получается. Ты и красивый как раз – прямо для фильмов здорово. Там любят красивых актёрами делать. – серьёзно заявил мальчик. А молодой человек, почему-то рассмеялся подоброму очень и с интересом стал разглядывать маленького.

      – Ну!.. Вот это вот комп-ли-мент так комплиме-еент, конечно!.. Спасибо! Ну, только я не прикидываюсь… вроде бы. Просто так – с детства тяжело как-то… боль переношу. Даже маленькую. Не люблю это дело… знаешь… Не знаю, кто как, а я даже смотреть со стороны не могу на то как кому-нибудь больно – у самого всё болеть начинает. Наверное это плохо – надо исправлять, надо… А то в кино не возьмут! А ты чей это, кстати – такой кинокритик хороший?.. А? – улыбается молодой человек.

      – Я… Ничей. Уже. Меня у одной мамы взяли, отдали меня в детский дом. Потом дали другой маме. А теперь я сам убежал… случайно.

      – И давно это ты убежал? – с удивлением начал оглядываться новый знакомый.

      – Нет. Только сейчас. Давно но не очень. Меня, наверное, просто не ищут. Ну и не надо…

      – Да как это – могут тебя не искать?.. Наверное ищут. Ты, то есть, потерялся что ли, иначе говоря?

      – Ну… – немного помешкал, прежде чем сказать, мальчик, – Ну, вроде да… – Ещё немного помешкал, а потом начал всё говорить сразу, что только знал и мог вспомнить. И о сегодняшнем дне, и о своих прошлых переживаниях, и о съеденных во время болезни конфетах, и о растоптанном пончике, и о девушке с пластиковым шаром, и все-все-все. Есть такая особенность у детей – сразу рассказывать незнакомым взрослым, при первой же встрече, обо всём что имеется в их голове. Встречает ребёнок совсем незнакомого взрослого