Сборник рассказов «Дедушкина истина». Николай Григорьевич Цед

это то, что он все еще даже не вице-премьер.

      Заложив руки за спину, погруженный в думы, он медленно ходил из угла в угол, позабыв о времени, о своих служебных обязанностях, обо всем на свете, кроме так взволновавшей его идеи. Мысли его блуждали в недосягаемых высях карьеризма и астрономических сумм предполагавшихся барышей. Щеки на широком лице министра надулись, отчего вид его стал еще более важный и начальственный.

      В прошлом недоучившийся инженер, он успел для своих сорока лет сделать головокружительную карьеру. За время столь стремительного роста ему удалось подняться не только на высоту, о которой он не думал и не мечтал, но и преуспеть в бессовестности и алчности. В период «роста» все его помыслы ограничивались лишь мелкими аферами и были устремлены к одному – обмануть кого-нибудь, провернуть какое-нибудь дельце с ворованным товаром и залечь на дно, зарыться, как рыба в тину, и переждать, пересидеть, пока все не уляжется. В те времена, в кругу близких друзей он часто говаривал, что за миллионы и дерьмо грызть готов. Так бы и протекала без особых перемен мирная жизнь мелкого лавочника – обманул компаньона, а если тот зазевался, то и урвал больше, как говорится, не мешкая, сходу объегорил, схимичил и перескочил на новую тему,– если бы не нагрянули перемены в стране.

      В Москве пришел к власти царь Борис, а с ним и целая когорта прихлебателей и государственных расхитителей, среди которых оказались и бывшие подельники нынешнего министра. Нутром почуяв большую наживу, обласканный заверениями в совместной работе, он, не раздумывая, рванул из мест отдаленных, краев суровых сибирских, в Первопрестольную. И оказался как нельзя кстати для «своих», ставших уже набирать силу, друзей.

      Для начала высокие покровители улучшили, «подправили» ему биографию. Одним из таких улучшений стало обучение в Академии, принадлежавшей одному силовому ведомству. Ну, а после ее окончания, он и сам «зашустрил». Пошли на пользу освоенные в силовой Академии новые методы работы в изменившихся политических и экономических условиях в стране. Дальше, как по накатанной колее, само пошло и поехало: знай только, не зевай, бери слева, бери справа и вовремя неси наверх. Придерживаясь этой «премудрости», имея поддержку и покровительство, он оказался в кресле министра. Теперь у него были миллионы, и грыз он уже не дерьмо, а людей, прорываясь к вершинам власти.

      И вот сейчас, мерно вышагивая по мягкому бухарскому ковру, увлеченный идеей технического переоснащения отрасли, он мечтал, как по всей территории страны, словно грибы после дождя, будут расти заводы, а вместе с ними увеличиваться цифры его доходов и новые возможности его собственного карьерного роста. Вначале он представлял себя вице-премьером, затем стал подумывать и о премьерстве, ну, а дальше – больше. Вконец разгулявшееся воображение достигло такой степени, что министр уже замахнулся и на кресло самого президента.

      – А что, – говорил он себе, – чем я хуже президента. Наоборот, я лучше его. Моложе,