Не молчи. Татьяна Грац

все равно непроизвольно выдают знакомую мелодию. Спустя минуту, тихонечко так, начинаю петь. Лишь бы никто не услышал. Там, где нужно уверенно выводить голос на максимум, я еле шепчу, мямлю. Потому что будущий концертмейстер никак не может быть фронтменом рок-группы. Да и Птаха вряд ли позволит себя затмить. Вот мне и остается лежать, пялиться в потолок и шептать:

      Quindi Marlena torna a casa

      Che il freddo qua si fa sentire

      Quindi Marlena torna a casa

      Che ho paura di sparire1

      Закрытыми глазами представляю, как стою у микрофона на сцене и пою эту песню. От моего голоса у толпы – мурашки, все затихли и внимательно слушают. Внимают моему голосу, замирают. И лишь их сердца взволнованно стучат, боясь, что это последний припев, что скоро я уйду.

      О чем еще мечтать музыканту в шестнадцать лет? С этой мечтой, лежа на кровати, и с гитарой в руках я засыпаю, чувствую, как пальцы на грифе расслабляются и отпускают струны. Гитара издает короткий звук легкого бряцанья перед моим погружением в царство Морфея. Сплю и вижу – пока что все сокровенное сбывается не наяву. Но и наяву я не умею заявлять о себе настолько громко. Зато во сне ору что есть мочи. Каждой клеточкой своего тела и голоса готов доказать, что чего-то стою.

      «Юноша, по-моему, вы не на том направлении учитесь», – заявляет директор на очередной репетиции отчетника в моем сне.

      Глава 2

      – Надо расширить диапазон… Надо еще выше…

      Вздрагиваю от собственного голоса и просыпаюсь. Но не совсем, а так – открываю лишь один глаз. Осматриваюсь, комнату освещает солнце. Его яркие лучи пробиваются сквозь белый тюль, а за окном – снегопад. Снежинки кружат пушистыми хлопьями, пролетая мимо. Стекла украшены морозными узорами, а совсем рядом слышится хруст шагов по заснеженным дорожкам.

      И хорошо, лежать под теплым одеялом, прижимаясь щекой к подушке. Не столько спать, сколько пребывать в сладостной дреме, осознавая, что сегодня выходной. Не нужно никуда спешить, бежать, можно встать к обеду, и никто слова не скажет!

      Медленно переворачиваюсь на спину и замечаю гитару, стоящую в углу комнаты. Не могу вспомнить, кто ее туда ночью переставил, зато в голове возникают четкие флешбэки вчерашнего концерта. «Прошлогодний», – улыбаюсь. Теперь все сначала, новый год – новые возможности. В мыслях поселяются строчки из сна, хватаюсь за телефон, чтобы записать, пока не забыл. А там:

      «Придумала клип для „Кукловода“, встретимся, обсудим», – пишет в общем чате Оля. Сообщение отправлено в 01:30.

      «Все! Написала Роме, надо подписчиков побольше, пора выходить на новый уровень. Еще фотосет организуем, папа не против», – а это уже прилетело в 03:15.

      «Ловите видюшку. Очуметь, мы могём! Да? Сань, срочно отращивай гриву!» – Оля продолжает. 03:45.

      «Птаха, иди спать! – возмущается и посылает разъяренного эмодзи Санчес. Потом добавляет: – А хаер отращивать не собираюсь, натуральный блондин у вас один».

      «Ребята, давайте жить дружно!» – хнычет Герц.

      «Хочу клип», – пишет Герц.

      «Давайте

1

Torna a casa – Måneskin (в перев. с итал. яз.):

«Так что, Марлена, вернись домой,

Ведь становится холоднее.

Так что, Марлена, вернись домой,

Ведь я боюсь исчезнуть».