Гусь, свинья и говорящая лужа. ЭЛЬМИРА ХАН

был трофей после схватки с вороной, укравшей его яблоко. Серьга сверкала на солнце, будто медаль за какое-то тайное достижение.

      Из-за кустов появился гусь Аристарх, величественный и горделивый, в очках с разноцветными линзами. Его длинная шея была обмотана шарфом, на котором Марфа когда-то вышила созвездия – в те времена, когда он ещё верил, что гуси могут летать к звёздам.

      – Эта лужа – не что иное, как миниатюрная модель Вселенной! – заявил он, подняв голову так высоко, что очки чуть не слетели. – Видите пузырьки? Это звёзды! А этот листик – явно чёрная дыра!

      Альфонс, не открывая глаз, хрюкнул:

      – А я думал, это просто грязь.

      К луже подошёл кот Васька, огромный и рыжий, с бубенцами на хвосте.

      – Ну конечно, гусь-Эйнштейн! – фыркнул он. – Это просто лужа, в которой свинья валяется, потому что лень идти в спортзал.

      Из-за кустов вышла курица Марфа, неся под крылом три яйца. На её шее болталось ожерелье из блестящих камушков, которые она нашла у крыльца.

      – Спортзал? Это храм! – важно квохтала она. – А яйца – это новые планеты, которые я создаю для этой лужи-Вселенной!

      Гусь Аристарх оживился:

      – Планеты? Прекрасно! Давайте их сюда, я их изучу!

      Но прежде, чем он успел что-то сделать, из-за угла выскочил пёс Барбос. Он схватил одно яйцо и проглотил его, думая, что это мячик.

      – Вкусно! – радостно гавкнул он.

      Курица Марфа всплеснула крыльями:

      – Ты съел мою планету! Теперь Вселенная будет неполной!

      Гусь Аристарх начал рисовать на земле сложные схемы:

      – Не волнуйся, создадим новую из камня!

      Кот Васька фыркнул:

      – Вы все с ума сошли. Это просто лужа.

      В этот момент из-под земли вылез крот Архип, маленький и колючий.

      – Я слышал, тут кто-то копает новую Вселенную? Я помогу!

      И он начал копать нору. Через минуту вода начала стекать туда, и Альфонс недовольно хрюкнул:

      – Эй, я тут отдыхаю!

      Тут лужа заговорила. Её голос был похож на журчание ручья и ворчание грозы:

      – Я миллионы лет жду, когда меня поймут, а вы спорите, как дети! Один видит звёзды, другой – спортзал, третий лепит планеты… А я просто лужа. И я прекрасна такой, какая есть.

      Лужа вздохнула и по её поверхности пробежала рябь, как дрожь по коже.

      Она была не просто водой – она была душой мира, в которой отражались все его трещины и сияния. И каждая трещина была дорогой к чему-то большему, к чему-то, что нельзя увидеть, но можно почувствовать.

      Альфонс замечает, что трещина в луже повторяет форму Млечного Пути. Марфа понимает, что её «неудачные» яйца красивее идеальных.

      Альфонс пробормотал:

      – Ну, раз уж ты такая умная, скажи, почему я так счастлив?

      Лужа ответила:

      – Потому что ты не пытаешься быть кем-то. Ты просто свинья. Ты – как лист, который плывёт и радуется, что не тонет.

      Гусь Аристарх снял очки и вздохнул:

      – Может, Вселенная – это просто то, что мы видим перед собой.

      Кот Васька потянулся:

      – Тогда я иду спать. Самое удобное место во Вселенной – моя подушка.

      Курица Марфа подобрала оставшиеся яйца:

      – Пусть это не планеты. Но они красивые.

      Пёс Барбос радостно вилял хвостом:

      – А можно мне ещё одно?

      Крот Архип прошептал:

      – Кажется, я испортил лужу…

      Лужа рассмеялась:

      – Не волнуйся. Лужи умеют восстанавливаться.

      Когда вода вернулась, в ней отразились все сразу: гусь, курица, кот, пёс, крот и свинья.

      – Вот и вся Вселенная, – подумал Альфонс, закрывая глаза.

      Барбос подобрал крышку от бутылки и побежал с ней по двору, радостно гавкая:

      – А можно мне теперь мячик-Вселенную?

      Крышка звенела, как колокольчик, и этот звук разносился по всему двору, будто звал всех забыть о совершенстве и просто играть.

      Альфонс закрыл глаза. Ему снилось, что он – капля в огромной луже, и каждая капля поёт свою песню. А когда он проснулся, на месте лужи осталась лишь влажная земля, но где-то вдали звенела крышка от бутылки, унесённая Барбосом. И этот звон был похож на смех – тихий, настойчивый, вечный.

      Курица и «Книга Первой Наседки»

      Вечером, когда деревня засыпала под шёпот звёзд, курица Марфа вытащила из-под соломы потрёпанный свиток – «Книгу Первой Наседки».

      Он пах полынью и медью, будто его спрятала сама Великая Клуша, уставшая от неверия других кур. На страницах, испещрённых зерновыми чертежами, было написано:

      «Великая Клуша высидела мир из яйца. Правда, скорлупа треснула, и с тех пор дожди идут реже, а звёзды тускнеют. Исправь это, наследница. Но помни: только соблюдая