Лисица и виноград (сборник). Эзоп

стало не угодно

                     Правление народно,

      И показалось им совсем не благородно

             Без службы и на воле жить.

                     Чтоб горю пособить,

             То стали у богов Царя они просить.

      Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно,

      На сей, однако ж, раз послушал их Зевес:

      Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес,

                     И плотно так он треснулся на царство,

      Что ходенем пошло трясинно государство:

                     Со всех Лягушки ног

                     В испуге пометались,

      Кто как успел, куда кто мог,

      И шепотом Царю по кельям дивовались.

      И подлинно, что Царь на диво был им дан!

                     Не суетлив, не вертопрашен,

                 Степенен, молчалив и важен;

                     Дородством, ростом великан,

             Ну, посмотреть, так это чудо!

                             Одно в Царе лишь было худо:

             Царь этот был осиновый чурбан.

      Сначала, чтя его особу превысоку,

      Не смеет подступить из подданных никто:

      Со страхом на него глядят они, и то

      Украдкой, издали, сквозь аир и осоку;

                      Но так как в свете чуда нет,

             К которому б не пригляделся свет,

      То и они сперва от страху отдохнули,

      Потом к Царю подползть с преда́нностью дерзнули:

                      Сперва перед Царем ничком;

      А там, кто посмелей, дай сесть к нему бочком;

      Дай попытаться сесть с ним рядом;

      А там, которые еще поудалей,

                      К царю садятся уж и задом.

              Царь терпит все по милости своей.

      Немного погодя, посмотришь, кто захочет,

                      Тот на него и вскочит.

      В три дня наскучило с таким Царем житье.

                      Лягушки новое челобитье,

      Чтоб им Юпитер в их болотную державу

      Дал подлинно Царя на славу!

      Молитвам теплым их внемля,

      Послал Юпитер к ним на царство Журавля.

      Царь этот не чурбан, совсем иного нраву:

      Не любит баловать народа своего;

      Он виноватых ест! а на суде его

                      Нет правых никого;

                      Зато уж у него,

      Что́ завтрак, что́ обед, что́ ужин, то расправа.

                      На жителей болот

                      Приходит черный год.

      В Лягушках каждый день великий недочет.

      С утра до вечера их Царь по царству ходит

              И всякого, кого ни встретит он,

              Тотчас засудит и – проглотит.

      Вот пуще прежнего и кваканье и стон,

              Чтоб им Юпитер снова

                      Пожаловал Царя иного;

      Что нынешний их Царь глотает их, как мух;

      Что даже им нельзя (как это ни ужасно!)

      Ни носа выставить, ни квакнуть безопасно;

      Что,