На крючке у Саламандры. Станислав Игнаев

стоило быть помягче.

      – Слушай, а почему та девочка ходит босиком? – перевёл разговор на другую тему, оставив прошлый вопрос без ответа.

      – Не знаю. Когда она только начала здесь работать, я сказала, что она может ходить здесь как вздумается, хоть голой. Ну, не прям так, но просто для образности, – оживилась Салли и будто забыла, о чём они только что говорили. – Я тоже по дому так хожу.

      Девушка вытянула ногу и стопой коснулась сначала моих колен, а потом, облизываясь, провела по внутренней стороне бедра, пока не добралась до паха. Пальчиками стала стягивать трусы, но мой пристальный взгляд её остановил.

      – Ой, извини. Уже привычка, – она улыбнулась, но убирать ногу не спешила. Может, хотела поиграть? Впрочем, мне её ступня есть не мешала, да и ей, видимо, было удобно. И Саламандра, уперев пятку в край стула, расслабила ногу.

      Я отпил вина. Его сладкий виноградный вкус сменил прекрасно приготовленное куриное яйцо, а послевкусие оставило приятную терпкость и желание отпить из бокала немного ещё. Вино явно дорогое и хорошо выдержанное, потому как запах был очень пряным. Идеально к такому завтраку.

      Девушка тоже вернулась к еде. Принялась резать ножом свою порцию и очень страстно класть кусочки в рот, перед этим облизывая и вилку, и блюдо. А когда яичница оказывалась во рту, закатывала глаза и после глотка томно вздыхала. Невольно у меня потекли слюнки, и пришлось заедать, чтобы ещё не возбудиться. Её ступня никуда не делась – заметит сразу.

      – И ей здесь нравится? – вернулся к старой теме.

      – Не жалуется, – Саламандра хотела было поговорить о чём-то другом, но, поняв, что я сейчас больше заинтересован в её кухарке, продолжила. – Она девочка из приюта. У неё был выбор жить здесь или продолжать свою сиротскую жизнь. Здесь, ей хотя бы рады.

      – Ты её удочерила?

      – Нет, я убедила своего покойного мужа удочерить её. Но получается, что она на моём попечении, – Салли явно не хотелось говорить про свой прежний брак. Вчера она уже мельком обмолвилась о нём. Но, как стало очевидно, старалась не вспоминать.

      Я промолчал. Всё, что хотел, я уже узнал. И тем не менее Саламандра оставалась очень загадочной и интересной персоной. Что она делала, чтобы жить в таком дворце? Понятно, что он достался ей от мужа. А вот спрашивать про подробности или нет?

      – А этот дом… – не успел договорить, Салли всё поняла и кивнула.

      – Достался в наследство. Как понимаешь, я удачно вышла за богатого, очень богатого старика. Пяток лет журила его, танцевала стриптиз и давала себя лапать, спала с его приятелями на его глазах и… Этот дом мой.

      – И немного денег в придачу. Как-то клишировано, не находишь?

      Саламандра усмехнулась. Видно, выпитое вино стало действовать, и девушка стала более разговорчивой и менее стеснительной.

      Завтрак подошёл к концу. И я остался им очень доволен. Даже стало интересно, что ещё готовит мне этот дом удовольствий, как его вчера назвала Саламандра.

      Вообще странно, что я до сих пор тут. Общаюсь с ней, но вижу, как ей на самом деле