Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой. И. М. Смилянская

готовить восстание греков, лежала особая ответственность. И его внимание было сосредоточено на районе Мани. 6 января 1769 г. к Екатерине II обратились капитаны, разделявшие власть над Мани, фамилии многих из них упоминались в документах миссии Г. Папазоли[420], с прошением подать грекам «руку помощи». Они утверждали, что сами сохраняют вольность, борясь с турками (отсюда, видимо, возникло деление императрицей греков на находящихся под турецким игом и вольных «поборающихся», которое содержится в рескриптах Эльфинстону и Арфу), и писали: «Но что в собственной нашей вольности в разсуждении общия православнаго нашего рода гибели?» Война турок против России, «врожденная к престолу вашему склонность, послушание и благоговение наше не попускают нам больше остаться без действия». А далее следовали уже известные заверения о 40 тысячах воинов Мани и 100 тыс. остальных пелопоннесцев («во всем Пелопоннисе людей, способных к войне, щитается, кроме нас, более ста тысяч»), не считая остальных жителей Эллады, Фессалии, Македонии и Химары, и «все сии [пребывают] в единомыслии с нами, и все мы намерены и готовы пролить и самую последнюю каплю крови нашея для службы Благочестивейшия Державы Вашея и для освобождения православныя братии нашея», «есть ли только во укрепление себе получат сильную руку вашу»[421]. (Как при таких заверениях не могла ни возникнуть у организаторов Архипелагской экспедиции надежда на успех сухопутных военных действий при поддержке русского флота!)

      С весны того же года у Алексея Орлова установились связи с маниотскими (или майнотскими) капитанами. Контакты осуществлялись через Триест, где у Орлова были свои «корреспонденты»[422]. А осенью, в октябре 1769 г. Орлов отправил письмо главе майнотов Георгию Мавромихали, детально описав мероприятия, необходимые для организации совместных действий[423].

      В своей деятельности А.Г. Орлов должен был предусмотреть и возможные осложнения в продвижении флота к берегам Греции, и облегчить пребывание эскадры вдали от российских баз не только путем организации складов боеприпасов и продовольствия, строительства госпиталя, снабжения флота опытными лоцманами, посылки брата Федора в Порт-Магон на встречу флота, но и через обеспечение экспедиции широкой поддержкой со стороны греческих и славянских[424] капитанов. И в этом Алексей Григорьевич преуспел.

      Ф.Г. Орлов

      В 1769-1770 гг. в российской и европейской прессе постоянно публиковалась информация о том, что греки и славяне в ожидании прибытия русского флота строят мелкие суда для ведения военных действий, что множество искусных стейерманов направились из Архипелага в Порт-Магон для препровождения российского флота в Левант; что «почти во всех приморских местах папских земель разъезжают греки с российскими паншортами для испытания ходу на греческом море», что у Болеарских островов собралось много вооруженных галер, соединившихся затем с эскадрой Спиридова[425];

420

Это были Г. Мавромихали, М. Трупах, Г. Глигораки [Григораки], А. Кумундураки, М. Кавалье-раки, П. Христаки (последние три имени в русском тексте были искажены); кроме них прошение подписали три члена семьи Палеолог и др. (Из бумаг графа Григория Григорьевича Орлова. Копия с прошения Греческаго народа к Императрице Екатерине II, от 6 января 1769 года // СбРИО. СПб., 1868. Т. 2. С. 284-286).

421

Копия Прошения Греческаго народа. Там же. С. 285.

422

Об этом сообщает А.М. Голицыну из Венеции в мае В.С. Тамара, назначенный переводчиком к маркизу Пано Маруцци и вовлеченный в подготовку восстания греков, вероятно, в связи со своей «Запиской о греках», поданной Н.И. Панину 21 декабря 1768 г. (См.: Арш Г.Л. Российские эмиссары в Пелопоннесе. С. 65-66. Он же пишет о своих намерениях установить «через своего человека» собственные отношения с агентами А.Г. Орлова (как он пишет, «негласными корреспондентами гг. Острововых»). Следовательно, у вице-канцлера Александра Михайловича Голицына было «свое око» в Венеции (К биографии графа А.Г. Орлова-Чесменского // Русский Архив. 1876. Кн. 2. С. 282-284). Для переписки с Санкт-Петербургом В.С. Тамара имел собственный шифр, который извлек из бумаг Тамары маркиз Маруцци, копаясь в них в отсутствие их хозяина. Таким образом, имело место взаимное недоверие, перлюстрация корреспонденции и даже слежка..

423

Орлов предлагал подготовить казармы для русских подразделений, запасти для них продовольствие, доставить для нужд армии вьючный скот, послать в турецкие крепости людей, способных нейтрализовать турецкую артиллерию. Сигналом к началу восстания должно было стать появление в водах Морей российского флота, тогда-то и следовало призвать народ к вооруженному выступлению (Camariano-Cioran A. La Guerre Russo-Turque de 1768-1774 et les Grecs. P. 523). О роли Мавромихали в событиях 1770 г., а также письма А.Г. Орлова, Н.И. Панина и императрицы Екатерины разным представителям семьи Мавромихали см.: Κουγέας Σ. Συμβολαί εις την ιστορίαν της υπό τους Ορλώφ Πελοποννησιακής Επαναστάσεως (1770) // Πελοποννησιακα. 1956. № 1. Σελ. 50–107.

424

В русских источниках того времени «славянами», «славонами», «славонцами» именовали сербов – жителей Черногории и Далмации.

425

Например: Санктпетербургские ведомости. 1770. № 10, 16, № 23 и др.; G. (ГА. 1769. № 48, 69, 95, 99, 101; 1770. № 13, 19, 21, 27, 33 и др.