Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой. И. М. Смилянская

кровь и положить живот за эти интересы. Оставалось получить устные и письменные свидетельства, подтверждающие эмоционально выраженные настроения маниотов. И здесь обнаружились сложности: то ли от зимней распутицы, то ли от опасений за жизнь из-за распространившихся слухов, а быть может, из-за отсутствия официальных подтверждений позиции России или сомнений и внутренних несогласий, маниоты отложили выезд своих представителей и предложили Палатино временно, до более подходящего срока, покинуть Морею. С этим Палатино и вернулся в Венецию.

      К этому времени Папазоли уже получил из России дубликаты своих уничтоженных документов «чрез английского резидента» (в годы войны Алексей Орлов будет широко пользоваться услугами английского консула в Ливорно Джона Дика) и даже отправил в Петербург Мануэля Capo с отчетом и сообщением, «яко бы уже действительно некоторые старшины из Мании находятся в готовности для отправления в Россию и для изтребования на путевые расходы денежныя суммы»[156]. Таким образом, сценарий был им уже составлен и деньги под его исполнение истребованы.

      Выслушав отчет Палатино о реальном состоянии дел и им предпринятых действиях, Папазоли подтвердил, что «веема чувствует» труды и поступки Палатино. Однако, так как обстоятельства переменились, он сожалел, что в продолжении трудов Палатино нет более надобности, т.е. не следует далее вести переговоры с маниотами и ждать их представителей. Взамен этого Папазоли предложил, «чтоб он, Палатино, под именем маньятских старшин ехал бы с ним в Россию, присовокупя и прочих в товариство под тем же именем»[157]. (По-видимому, охотники ехать в Россию под именем маниотов уже нашлись.) Возмущению Палатино не было предела: состоялся бурный диалог столь разных в нравственном отношении людей: «На такое пагубное ево внушение Палатин ответствовал ему: что, по видимому, он, Папазол, еще недоволен причиненным ему толиким бедствием, как и тем, что он для спасения его предавал себя на жертву варваров, но желает, чтоб еще и повешен был в России. На сие сказал ему: не опасайся, в России де не казнят и не вешают».

      Папазоли продолжал настаивать на участии Палатино в его игре и, чтобы убедить его, посоветовал обратиться к упомянутой духовной особе, полагая, что иерарх одобрит его образ действия. Он даже вручил Палатино несколько писем, предназначенных для прочтения этой персоной. В одном из них Папазоли с циничной откровенностью изложил свой замысел. Остальные три письма адресовались для передачи императрице, наследнику и Г.Г. Орлову. Они были написаны от имени «старшин и всего общества Мании», будто бы маниоты передают себя «в высочайшее благоволение и милость Ея Императорского Величества, как верные рабы и подданные, в удостоверение чего посылают от себя таких-то старшин и товарищей своих, дая им полную власть и силу что-либо постановлять и заключать во всем, что касаться будет до общей пользы и благосостояния их». Речь, как видим, шла о политическом подлоге ради пользы дела и во имя сокрытия недобросовестного

156

Там же.

157

Там же.