Тайрага. Зов Истока. Иван Генадьевич Андрющенко

эта тема не подойдёт… нам.

      – Переговоры никогда не мешали, – настойчиво продолжал Олов, – если есть необходимость почувствовать, прощупать противника. С чего-то нужно начинать.

      – Нужно… – вновь задумчиво произнёс хозяин дома. – Я бы, конечно, с любопытством взглянул на настоящего Волоха, но, думаю, вряд ли это возможно.

      – Но они ищут встречу. Шеф! Если доверите, я возьму это на себя.

      – Хорошо… Я подумаю, – ответил Бенджамин, а про себя добавил: «Боюсь, эта задача не твоего уровня». – Идите, Олов, мне нужно побыть одному, – добавил он вслух и пошел в сторону висевшего на стене старинного красного щита – эмблемы своего рода.

      После ухода Олова хозяин дома ещё долго ходил по комнате, заложив руки за спину. Напряжённо о чём-то думая, он то подходил к окну, то усаживался за письменный стол и подолгу что-то читал на экране компьютера, потом вставал, подходил к книжной полке, брал очередную книгу и снова читал. Он будто что-то искал.

      Так продолжалось до самого вечера. Когда за окном потемнело и поиски утомили, он достал из бара бутылку коньяка и стакан. Не торопясь, наполнил стакан на треть и прошел к камину, где сел в кресло.

      Камин не горел, но хозяина это обстоятельство, видимо, не сильно беспокоило. Поставив коньяк на журнальный столик и устроившись поудобнее в кресле, Бенджамин раскурил сигару. Дым, который хозяин, смакуя, выпускал изо рта, ничуть не мешал размышлять, а, напротив, создавал атмосферу, помогавшую вспоминать всё, что он когда-то усвоил в архивах под чутким надзором наставников и в первую очередь своего отца.

      Умеренная доза коньяка обострила работу мыслей и немного сняла напряжение, но не убрала его до конца.

      Он хорошо помнил лицо того человека, который беседовал с Оловом в гостиничном номере. Казалось бы, лицо как лицо, но взгляд!.. Та информация, что была ему доступна, гласила, что Волохи не Боги, но живут достаточно долго. Являясь обычными смертными людьми, они живут столько, сколько позволяет ресурс используемого ими тела. После смерти Волохи воплощаются в своём роду, но, в отличие от простого смертного, сохраняют все знания, накопленные за свои воплощения.

      Бенджамин помнил, что период становления Волоха измерялся тысячами лет, а число рождений и смертей не имело значения, так как главное для них было изучать этот мир, хранить знания и направлять людей к некой, только им понятной цели.

      Поэтому ему показалось, что во взгляде того Волоха он увидел всю глубину пройденных им тысячелетий. На него смотрел не человек, а все те, кем он когда-то был.

      – Волохи!.. – этим словом он нарушил тишину кабинета, которую уже несколько часов не тревожила человеческая речь. – Волох, – сказал он, будто пробуя слово на слух.

      – Ты звал меня?

      Эти слова в сумраке кабинета прозвучали как раскат грома. Они настолько ошарашили хозяина, что он, умевший управлять и повелевать судьбами правителей этого Мира, вдруг замер и не мог даже повернуть головы.

      Шаги