Страницы культурной жизни 300 лет Екатеринбурга. Вадим Владимирович Егоров-Гривский

В своем петербургском доме Свиньин показывает как собственные работы, так и полотна Левицкого и Боровиковского. Злые языки о Свиньине судачили, что он – любитель чужими руками жар загребать и присваивать своему перу едва ли не всё, что плохо лежит, а также имел «склонность к сенсационным вымыслам». Что якобы сам он – художник слабый, но умеет водить за нос своих значительно более талантливых в изобразительном искусстве знакомых и друзей, втягивая их немного помочь ему изобразить кого небо, кого башню, кого реку и прочее. С миру по нитке16. Осенью 1828 в городе побывала экспедиция физико-химика, метролога, профессора Казанского университета А. Купфера. В составе экспедиции был Карл Клаус, оставивший как художник в память о пребывании здесь виды Екатеринбурга того времени. Позже эти рисунки нашли свое место в атласе книги А. Купфера. Путешествие на Урал в 1828 году. Париж, 1833.

      При поддержке Я. М. Рязанова городским головой в 1826 был избран Петр Яковлевич Харитонов. Однако в 1829 он, некогда удостоенный высочайшего благоволения Александра 1, оказался фигурантом уголовного дела против другого отмеченного бывшим государем заводского деятеля – Григория Федотыча Зотова. Мария, старшая дочь была замужем за сыном Харитонова Александром, а молодые люди в заводские дела отданного им в собственность Кыштымского завода совсем не вмешивались, поручив всё Зотову-старшему и тот «по-родственному» рьяно заводом этим стал рулить. Заводские рабочие подвергались невыносимой эксплуатации, при этом всякое их коллективное недовольство трактовалось как бунт. Дело о неповиновении заводских людей рассматривал екатеринбургский уездный суд. Условия заводской жизни и работы были просто жуткими, только вот как достучаться до судейских, стоящих на стороне заводчиков и не желающих от этого отклоняться даже под воздействием фактов, свидетельств. Оттого и боится простой народ судиться. Что толку, последнего лишишься, а то и самой жизни. Приписные крестьяне одного из сел через своего поверенного Морозова подали жалобу, но суд сделал вид, что не поверил поверенному, нарек его «нарушителем тишины». Его приговорили аж дважды к жестокому телесному наказанию и к тому же четыре месяца держали в кандалах. Подавались жалобы от Седельщикова, потом найденного мертвым в лесу, крестьянина Батина, женки Назаровой… Батина посчитали якобы сумасшедшим, женку Назарову четыре месяца держали под караулом, вынуждая отказаться от привезенной ею жалобы. Выплавка железа и добыча золота при Зотове приумножились, но серьезные результаты были достигнуты не путем использования машин, применения новых технологий, а путем чудовищного выжимания из людей последних жизненных сил. Главным театром были золотые сойминские промыслы, где было организовано даже собственное «кладбище для скоропостижно умерших». Не было никаких следов христианского попечения о людях, коих можно было сравнить разве что с каторжниками или неграми. Приезжали проверяющие, а уезжали сытыми

16

Бурнашев В. П. Наши чудодеи. СПб, 1875