Маняша. Или как я встретил мать вашу. Максим Сычев

за собой мосты, а оставила нам телефон подруги на экстренный случай, и чтобы аренду за квартиру отдавать. Вдруг, в урочный день, учуяв вонь разлагающейся сметаны, мы должны были срочно позвонить подруге, чтобы та экстренно приехала и нас спасла. А заодно и убедилась, что с тайной комнатой всё в порядке. Ладно, тут мы как-нибудь справимся – мумифицируем молочный продукт, а если по приезду возникнут вопросы, скажем, что не поняли, откуда идёт удушающий запах, думали, что соседи, что-то по вашему рецепту, готовят. А вот второй сюрприз более неприятный – два живых цветка в горшках: алоэ и каланхоэ. Фактически обреченных на смерть. Но я так не могу – оно живое! И я перетащил оба горшка на подоконник в зал к остальным зелёным насаждениям, чтобы им не скучно было. Потом вернём назад и придумаем какую-нибудь сказочную историю: «Ух, ты! Смотрите, какими живучими оказались! Научились из воздуха влагу диффундировать! Жизнь везде выход найдёт!». Затем, мы вытащили из-под кровати ковры, и развесили их по всей квартире. Попутно, в поисках молотка с гвоздями, в ящике с инструментами обнаружили коробку от английского замка, с тремя запасными ключами (а я на заготовку кровные рублики отдал и ещё с напильником провозился час!), расставили по углам прочий антиквариат и закатили новоселье! Как положено, с… играми и девочками! И заскрипели буржуйские кровати! Не помню, как именно мы распределили с Витей комнаты, но помню себя в обеих кроватях, в характерных позах. А Вити рядом не помню. Значит, мы как-то менялись или вообще падали кто куда попал. Курсантство – золотое время!

      Глава 2. Дашка

      Тем временем, прибывшие с каникул отличницы второго курса Института Лёгкой Промышленности, закончили обниматься с Мариной, переоделись в домашнее и начали разбирать привезённые из дома сумки. Судя по тому, что из сумок появились на свет и уютно расположились на полках и в шкафах в большей своей массе: овощи, крупы, всевозможные консервации домашнего приготовления – с большой уверенностью можно было сказать, что покорять северную столицу девочки прибыли из небольших городов с частным хозяйством, а то и из деревень. В этот самый момент, Антонина подтвердила мои предположения, вытащив со дна сумки огромный кусок свиньи, и кинула его на стол для разделки. В целом виде он в холодильник не помещался. Вряд ли родители Антонины выращивали на балконе многоквартирного дома хрюшку. И свинке тесно, и соседи жалуются, и запахи не особо приятные. А потом, её как-то там заколоть надо. Поэтому мой вердикт – деревня.

      Антонина! Это она сама так представилась. Ни Тоня или Тося, а именно Антонина. По моим подсчетам, она была младше меня как минимум на три года, но общаясь с Антониной, я постоянно порывался перейти на «вы». Не сказать, чтобы она была полной или хотя бы крупной, но чувствовалась в ней какая-то истинная сила русской женщины. Именно про неё, с лошадкой в горящей бане, написал свои стишки великий